Пролог

Внутри Бегающей Будки было темно. Вожак слышал царапанье когтей, чувствовал прикосновение гладкой собачьей шерсти, но ничего не видел. Пахло псиной, а сильнее всего — горящим лесом.
Вожак сидел, неловко скорчившись на дрожащем полу Бегающей Будки. Вдруг он почувствовал толчок, и движение резко прекратилось. Снаружи послышался голос Человека. Вожак разобрал отдельные слова: — Огонь… Глядите в оба… Стерегите собак!
Теперь к горьковато-сладкому смраду горящей древесины отчетливо примешивался запах человечьего страха.
Вожак уже долго был в заточении. Он помнил, что прошла ночь, еще одна ночь, и еще — больше, чем можно сосчитать по четырем собачьим лапам. В ту ночь, учуяв запах чужаков, он во главе своей своры пришел в лагерь, чтобы прогнать пришельцев.
Пес тихо зарычал, обнажая страшные клыки. Его свора была сильна! Она умела бегать, умела убивать. Псы тосковали по теплой крови, по сладкому запаху страха, который источает добыча перед тем, как умереть. Они ненавидели сидеть взаперти, пожирать еду, которую швырял им Человек, и подчиняться его приказам!
Вожак вскочил на сильные лапы, метнулся к дверям, ударился в них своей тяжелой, рыжевато-бурой башкой и залаял. В тесноте Бегающей Будки его хриплый лай показался почти оглушительным.
— Дорогу! Дорогу своре! Бежать! Скорей!
Остальные псы подхватили его клич.
— Дорогу своре! Бежать! Бежать!
Словно в ответ на их лай, двери Бегающей Будки широко распахнулись. В сумерках вожак разглядел фигуру Человека. Человек приказал выходить.
Вожак выпрыгнул первым и приземлился возле кучи бревен, сложенных в центре лагеря. Из-под лап его взметнулось черное облачко пепла и копоти. Следом за ним из Бегающей Будки устремился поток черных и бурых спин.
— Свора, вперед! Свора, вперед! — лаяли псы. Вожак беспокойно забегал вдоль изгороди, которая отделяла их от леса. За оградой он видел поваленные обгоревшие стволы деревьев.

Вдалеке, за пепелищем, шумела на ветру стена нетронутого огнем леса.
Соблазнительные запахи сочились из-под густой лиственной тени. Пес возбужденно задрожал, рот его наполнился слюной. Всего один прыжок отделял их от леса, кишащего добычей! Там никто не посмеет командовать сворой, там Человек никогда не посадит их на цепь! Там они смогут есть, сколько и когда пожелают, потому что будут самыми сильными и свирепыми во всем лесу!
— На волю! — захлебнулся лаем вожак. — Свору на волю! Скорей, скорей, сейчас!
Он подбежал к изгороди, прижался носом к железной сетке и вдохнул полной грудью лесного воздуха. Многие запахи были ему незнакомы, но один, самый сильный, он узнал бы из тысячи. Это был запах врага, запах добычи. Коты!
Наступила ночь, черные силуэты обгоревших ветвей четко вырисовывались на фоне полной луны. Снующие в темноте псы казались чернее самой ночи. Лапы их почти бесшумно ступали по грязи и пеплу. Под блестящими шкурами перекатывались мускулы. Глаза горели, клыки сверкали, длинные языки свешивались из оскаленных пастей.
Вожак сосредоточенно двигался вдоль изгороди, обнюхивая землю. Он искал то место за оградой, куда каждую ночь уходит Человек. Три ночи назад он заметил там узкий лаз и сразу понял, что эта маленькая ямка может стать дорогой на волю Нора. Где нора? — рычал вожак.
Наконец он заметил место, где слегка осыпавшаяся земля образовывала неглубокую впадину под загородкой. Тяжелая лапа обрушилась на землю. Пес запрокинул морду и пролаял:
— Здесь! Нора, нора! Здесь!
Он шкурой чувствовал нетерпение стаи — оно было острее колючек и горячее свежей падали. Все подбежали к вожаку и залаяли:
— Нора. Нора.
— Больше! Будет больше! — пообещал вожак. — Скоро убежим!
Он принялся изо всех сил скрести когтями. Земля фонтаном брызнула из-под проволочной сетки, с каждым ударом яма становилась все шире и глубже. Остальные псы кружили вокруг, принюхиваясь к ночному воздуху, полному лесных запахов. Они щелкали челюстями, представляя, как будут вонзать клыки в теплые тела загнанной добычи.
Вожак остановился и насторожил уши, прислушиваясь, не идет ли Человек. Но все оставалось тихо, Человека нигде не было видно, и запах его доносился откуда-то издалека.
Вожак распластался по земле и начал протискиваться в лаз. Нижний край сетки полоснул его шкуру. Пес напружинил задние лапы, рванулся вперед и наконец очутился по другую сторону сетки.
— На волю! — пролаял он. — Вперед! Вперед! По мере того как псы выбирались на свободу, лаз становился все шире и удобнее, и вскоре почти вся стая очутилась в обгоревшем лесу вместе со своим вожаком. Псы сновали между деревьев, совали морды под корни и жадно вглядывались во тьму. Глаза их горели холодным, неистовым пламенем.
Когда последний пес выполз из-под ограды, вожак запрокинул голову и торжествующе пролаял: — Бегом! Свора на воле! Теперь бегом!
Повернувшись к лесу, он сорвался с места, и могучие мышцы слаженно заиграли под его шкурой. Стая рванулась следом, темные силуэты замелькали на фоне ночного неба.
— Свора, свора! — гремело в головах бегущих. — Свора бежит!
Весь лес принадлежал им, главный инстинкт заполнил все их существо: — Убивай! Убивай! Убивай!

Глава II

Небо уже начало бледнеть перед рассветом, когда Огнегрив со своими воинами вернулся в лагерь Грозового племени. За время, прошедшее после пожара, он успел привыкнуть к пепелищу, но, взобравшись на вершину холма, невольно содрогнулся, увидев царящее внизу опустошение. Заросли папоротника и стена утесника выгорели дотла. Голая поляна беззащитно чернела в обрамлении обугленных ветвей. То тут, то там между горелыми плетями сиротливо виднелись свежие ветки, которыми коты по мере сил пытались подпереть жалкую ограду.
— Будет ли здесь когда-нибудь по-прежнему? — еле слышно прошептала за его плечом Песчаная Буря.
Огнегрив устало сгорбился. Страшно даже представить, сколько времени и сил придется потратить, прежде чем лагерь примет прежний вид!
— Конечно, будет! — с напускной бодростью ответил он. — Нам не впервой переживать тяжелые времена. Выстоим! — Перед тем, как повести отряд вниз, он потерся щекой о бок Песчаной Бури и сладко зажмурился, услышав ее довольное мурлыканье.
В лагере их встретило уже привычное разорение. Куст, служивший воинам пещерой, уцелел в огне, но плотный полог из листьев и молодых ветвей выгорел дотла. Огнегрив поежился, вспомнив, сколько времени ушло на то, чтобы кое-как залатать лозой огромные просветы между редкими, обугленными ветвями.
Вбежав в лагерь, Огнегрив сразу увидел своих дозорных. Бурый свернулся перед палаткой воинов, Долгохвост сидел на страже у входа в детскую, а Дым беспокойно расхаживал перед жилищем старейшин.
Услышав приближающийся топот, Бурый поспешно вскочил и ощетинился, но тут же опустил шерсть, увидев Огнегрива и остальных воинов.
— А, это вы! — фыркнул он, и Огнегрив ясно услышал в его голосе плохо скрытое облегчение. — Мы всю ночь ожидали нападения Когтя!
— Об этом можно больше не беспокоиться! — обрадовал его Огнегрив. — Сейчас Коготь слишком занят, чтобы вспоминать о нас. Он — стал предводителем племени Теней и отныне зовется Звездоцапом!
Бурый так и сел перед палаткой.
— Великое Звездное племя! — прошептал он. — Ушам своим не верю!
— Что ты сказал?! — раздался голос за спиной Огнегрива и, обернувшись, он увидел несущегося к нему Долгохвоста. — Я не ослышался?
— Нет, — ответил Огнегрив. — Коготь стал Звездоцапом и возглавил племя Теней.
— И они его признали?! — недоверчиво спросил Долгохвост. — Они что, спятили?!
— Вовсе нет! — ответил подошедший Буран. Он потянулся, царапнув обожженную землю когтями, и с усталым вздохом опустился на задние лапы. Его белоснежная шерсть после путешествия через лес вся почернела от грязи и копоти. — Ты же знаешь, болезнь едва не уничтожила племя Теней. Они так тосковали посильному вождю, что Звездоцап, должно быть, кажется им подарком от Звездного племени!
— Возможно, так оно и есть, — с неохотой признал Огнегрив. — По крайней мере, Звездное племя послало им знак о скором появлении могучего вождя.
— Но Звездоцап предатель! — запальчиво крикнул Бурый.
— Племя Теней не знает об этом, — напомнил Огнегрив.
Тем временем к ним стали подтягиваться остальные коты. Из пещеры оруженосцев выскочили Быстролап с Веснянкой, Дым привел Тростинку, ученицу Частокола, из детской высунула любопытную мордочку Горностайка.
Все сгрудились вокруг Огнегрива, и ему пришлось повысить голос, чтобы племя могло его слышать.
— Слушайте все! — объявил он. — Вы должны узнать последние новости. Буран сейчас расскажет вам о том, что произошло на Совете! — сказал он. «А я пойду докладывать обо всем Синей Звезде!» — с тоской подумал он. — После этого утренний патруль немедленно выступает на обход территории! — Огнегрив замялся, оглядывая собравшихся. Все воины валились с ног от усталости, те, кто не ходил на Совет, провели бессонную ночь, охраняя лагерь.
Прежде чем он успел принять решение, вперед выступил Дым.
— Мы с Угольком пойдем! — объявил он. Огнегрив с благодарностью кивнул. Бурый Дым всегда недолюбливал Огнегрива, но он был верным воином Грозового племени и, в конце концов, признал авторитет нового глашатая.
— И я с ними! — вызвалась Кисточка.
— И я! — крикнул Белыш.
Огнегрив не смог сдержать довольного урчания. Он был счастлив, что сын его сестры, не жалея сил, трудится на благо Грозового племени. Похоже, после своего освобождения из заточения у Двуногих, малыш переменил свое отношение к воинскому долгу.
— Итак, Дым, Уголек, Кисточка и Белыш! — провозгласил Огнегрив. — Остальные — спать! Днем нам еще предстоит послать в лес охотников!
— А ты что будешь делать? — недовольно спросил Частокол.
— Я пойду к Синей Звезде, — выдавил Огнегрив.
Предводительница жила в маленькой пещерке у подножия скалы. Полог из лишайников, преграждавший вход в ее жилище, погиб во время пожара, и ее убежище было теперь на виду. Когда Огнегрив подошел к входу, из глубины пещеры выскочила целительница племени, Пепелица, и устало потянулась, выгнув спинку. После пожара на нее навалилось столько забот о пострадавших, что она порой не успевала выкроить время для сна. Серая шерсть целительницы свалялась, но в голубых глазах светилась прежняя сила и спокойствие. Огнегрив невольно вспомнил то далекое время, когда он был наставником неугомонной маленькой Пепелюшки. Это было еще до того, как она пострадала на Гремящей Тропе, случайно попав в ловушку, которую Звездоцап подстроил для Синей Звезды. После катастрофы она навсегда осталась калекой и уже не смогла стать воином, но никогда не переставала заботиться о своем племени.
— Как сегодня чувствует себя Синяя Звезда? — спросил Огнегрив.
Пепелица встревоженно покосилась на вход в пещеру.
— Всю ночь глаз не сомкнула! — пожаловалась она. — Я уж и можжевеловые ягоды ей давала, но, похоже, даже они не помогли.
— Я должен рассказать ей, что произошло на Совете, — пояснил Огнегрив. — Боюсь, это ей очень не понравится.
— Почему? — прищурилась Пепелица. Огнегрив торопливо пересказал ей последние новости.
Пепелица слушала молча, но в голубых глазах ее Огнегрив ясно видел недоумение.
— Что думаешь теперь делать? — спросила она, когда Огнегрив закончил.
— Спроси лучше, что я могу сделать! Ты знаешь, может быть, оно и к лучшему… Теперь, когда Звездоцап получил то, к чему так давно стремился, возможно, он оставит нас в покое и займется племенем Теней! — Увидев, что Пепелица недоверчиво нахмурилась, он торопливо добавил: — Какое нам дело до того, кого племя Теней избрало своим предводителем?! Наше дело — охранять собственные границы, а я не думаю, что Звездоцап сейчас отважится на них покушаться! Меня волнует только то, как отнесется к этой новости Синяя Звезда!
— Боюсь, ей станет хуже, — вздохнула Пепелица. — Ладно, надеюсь, я сумею подобрать ей успокаивающие травы… Если бы ты только знал, как мне не хватает Щербатой!
— Я знаю, — прошептал Огнегрив, прижимаясь к ее боку. — Но ты справишься. Я верю, ты станешь великой целительницей!
— Ты ничего не понимаешь! — еле слышно прошептала Пепелица. — Я тоскую по ней! Я так хочу снова услышать ее голос! Пусть скажет, что я не последняя дура и неудачница — ведь только она могла честно оценить мои успехи! Мне нужна не ее помощь, а она сама! Я хочу вдохнуть ее запах, прижаться к ее боку, услышать ее ворчание…
— Я понимаю, — пробормотал Огнегрив.
Дрожь пробежала по его спине при воспоминании о погибшей целительнице. Он всегда любил Щербатую — с того самого дня, когда первым обнаружил ее на территории Грозового племени, где она укрылась от Хвостолома. — Сейчас она охотится со Звездным племенем, Пепелица.
Возможно, там она, наконец, нашла покой… Огнегрив знал, что, умирая, Щербатая думала только о своем сыне — Хвостоломе, которого она никогда не переставала любить, хотя тот вырос, не зная своей настоящей матери, и которого она же и убила, чтобы спасти Грозовое племя от смертельной опасности. Огнегрив знал, как несчастна была Щербатая, и надеялся, что смерть положила конец ее страданиям, но все равно не мог перестать тосковать о ней.
— Ты ведь скоро отправляешься к Высокой Скале? — напомнил он Пепелице. — Там ты встретишься с остальными целителями и по чувствуешь себя ближе к Щербатой.
— Может быть, ты и прав, — слегка отодвинулась от него Пепелица. — Мне часто кажется, что я слышу ее голос, — призналась она. — Вот и сейчас она словно говорит: «Нашла время сетовать и жаловаться, когда кругом столько работы!» Иди, поговори с Синей Звездой. Чуть попозже я снова загляну к ней.
— Ты в порядке? — нахмурился Огнегрив.
— Все отлично! — ответила Пепелица и торопливо лизнула его в ухо. — Будь ей опорой, Огнегрив! — напутствовала она. — Помни, сейчас она как никогда нуждается в тебе!
Огнегрив проводил взглядом прихрамывающую целительницу и повернулся к входу в палатку. Глубоко вздохнув, он громко поздоровался и вошел в зияющую трещину скалы.
Синяя Звезда лежала в дальнем углу пещеры, подвернув под грудь передние лапы. Голова ее была поднята, но невидящие глаза глядели куда-то сквозь Огнегрива, словно предводительница видела что-то, доступное ей одной. Ее грязная шерсть слиплась и свалялась в колтуны, она так исхудала, что все ребра торчали наружу. Сердце у Огнегрива сжалось от жалости к Синей Звезде и от страха за племя. Прославленная предводительница всего за несколько дней превратилась в дряхлую, беспомощную старуху, сломленную пережитыми страданиями и неспособную защитить даже себя, не говоря уже о своем племени!
— Синяя Звезда! — робко окликнул Огнегрив.
Ему показалось, будто предводительница его не услышала, но когда он вошел в палатку, Синяя Звезда повернула голову и устремила на него мутный взгляд измученных голубых глаз. Несколько секунд она удивленно смотрела на него, словно не узнавала. Наконец она пошевелила ушами, и взгляд ее стал более осмысленным.
— Огнегрив? Что тебе нужно?! Огнегрив почтительно склонил голову.
— Я только что вернулся с Совета, Синяя Звезда. Боюсь, я принес плохие известия…
Он помедлил, собираясь с духом.
— Ну? — раздраженно повысила голос Синяя Звезда. — Что там еще?
— У племени Теней теперь новый предводитель, — сказал Огнегрив и быстро выпалил: — Им стал Коготь. Теперь он Звездоцап….
Синяя Звезда вскочила со своего места. Глаза ее вспыхнули холодным огнем, и Огнегрив даже попятился, узнав в ней прежнюю грозную предводительницу.
— Этого не может быть! — прошипела Синяя Звезда.
— Это правда. Я своими глазами видел его.
Он говорил со скалы Совета вместе с остальными предводителями.
Синяя Звезда замолчала и принялась возбужденно мерить шагами палатку, похлестывая себя хвостом по бокам. Огнегрив невольно попятился к выходу. На мгновение ему показалось, что Синяя Звезда сейчас бросится на него за то, что он посмел принести ей такое известие.
— Как могло Звездное племя так поступить?! — проскрежетала Синяя Звезда. — Как оно посмело возвеличить предателя, который пытался убить меня?!
— Синяя Звезда, они не… — начал было Огнегрив, но предводительница и слушать не стала.
— А что же остальные предводители?! — вскричала она. — Они о чем думали?! Как они могли допустить такое?
— Но ведь никто не знает, какое зло Звездоцап причинил Грозовому племени! — попытался объяснить Огнегрив. — Метеор вообще промолчал, а Звездному Лучу не понравилось то, что Звездоцап привел в племя Теней изгнанных оттуда приспешников Хвостолома.
— Ах, вот оно что! — взорвалась Синяя Звезда. — Вот он каков, Звездный Луч! Отлично, теперь мы знаем, что ему нельзя доверять! Быстро же он забыл все, чем обязан Грозовому племени! А ведь это вы с Крутобоком когда-то разыскали его и помогли племени Ветра вернуться домой.
Огнегрив хотел возразить, но Синяя Звезда не дала ему и рта раскрыть.
— Звездное племя отвернулось от меня! — кричала она, продолжая в ярости метаться по палатке. — Обещали, что огонь спасет племя, а мы едва не погибли в пожаре! Как я могу доверять им — тем более теперь?! Они наградили предателя и убийцу даром девяти жизней!
Им плевать и на меня, и на все Грозовое племя!
— Синяя Звезда! — испуганно бормотал Огнегрив. — Послушай…
— Нет, это ты послушай! — грозно обернулась к нему предводительница. Ее висевшая клочьями шерсть встала дыбом, зубы свирепо оскалились. — Грозовое племя обречено. Звездоцап возглавил племя Теней для того, чтобы погубить нас. Звездное племя отвернулось от нас и не поможет в беде.
— Но Звездоцап держался вполне дружелюбно, — пролепетал Огнегрив, пытаясь успокоить ее. — Судя по его речи, он думает только о своем новом племени.
Синяя Звезда хрипло расхохоталась.
— Только такой глупец, как ты, мог ему поверить! Помяни мое слово, еще до наступления Листопада Звездоцап явится сюда за нашими жизнями! Но он встретит достойный отпор! Если нам суждено умереть, мы постараемся забрать с собой как можно больше воинов из племени Теней!
Она вновь начала бегать по палатке, а Огнегрив в смятении вертел головой, пытаясь уследить за ней.
— Удвой патрули! — велела Синяя Звезда. — Установи дозорных в лагере. Пошли дополнительный отряд патрулировать границу с племенем Теней.
— Но у нас не хватает воинов! — в отчаянии возразил Огнегрив. — Работа по восстановлению лагеря отнимает все силы, коты падают от усталости. Мы едва-едва справляемся с обычным патрулированием!
— Ты, кажется, смеешь оспаривать мои приказы? — рявкнула ему в лицо Синяя Звезда и угрожающе оскалила зубы. Глаза ее недоверчиво прищурились. — А может, ты тоже задумал предать меня?!
— Нет, Синяя Звезда, что ты! — отшатнулся Огнегрив. — Ты всегда можешь на меня положиться! — Он весь дрожал, ожидая, что вот-вот придется уворачиваться от острых когтей Синей Звезды.
Но предводительница внезапно успокоилась.
— Я знаю, Огнегрив. Ты всегда был мне верен, не то что остальные! — тихо прошептала она и вдруг, уронив голову, повалилась на свою подстилку, словно вспышка гнева отняла у нее последние силы. — Пошли патрули! — слабо повторила она, зарываясь в мягкую кучу мха и вереска. — Сделай это немедленно, пока племя Теней не перебило всех нас!
— Слушаю, Синяя Звезда!
Огнегрив понял, что спорить бесполезно. Он поклонился и вышел из палатки. Обернувшись, он увидел, что Синяя Звезда вновь устремила невидящий взор куда-то вдаль. «Неужели она смотрит в будущее и видит там гибель своего племени?» — в отчаянии подумал Огнегрив.
Огнегрив открыл глаза и тут же зажмурился от резкого света. Он никак не мог привыкнуть к тому, что сгоревшая листва больше не укрывает палатку от слепящих солнечных лучей. Широко зевнув, он потянулся и стряхнул с шерсти приставшие кусочки мха.
Рядом с ним сладко посапывала Песчаная Буря, чуть дальше, свернувшись клубочками, спали Долгохвост и Дым. Огнегрив вышел из палатки на поляну. Прошло три дня после Совета, но, вопреки опасениям Синей Звезды, племя Теней ни разу не переступило границу. Воспользовавшись передышкой, Грозовое племя с утроенной силой занялось восстановлением лагеря. Сделать предстояло еще очень много, но Огнегрив с радостью замечал, что сам лес приходит на помощь погорельцам — вокруг лагеря потихоньку поднималась стена папоротников, а обгоревшие заросли ежевики, прикрывавшие вход в детскую, с каждым днем становились все гуще от новых побегов.
Огнегрив направился к куче свежей еды, как вдруг заметил возвращающийся рассветный патруль во главе с Бураном. Огнегрив остановился.
— Заметили какие-нибудь следы племени Теней?
— Никаких, — покачал головой Буран. — Только обычные метки вдоль границы. Но зато мы заметили кое-что другое…
— Что? — насторожил уши Огнегрив.
— Неподалеку от Нагретых Камней вся трава истоптана, и повсюду раскиданы голубиные перья.
— Голубиные перья? — повторил Огнегрив. — Интересно… Я уже давно не видел ни одного голубя, а жаль… Прости, Буран! Ты думаешь, какое-то племя охотится на нашей территории?
— Нет. Вся местность вокруг Нагретых Камней провоняла собаками! — с отвращением поморщился Буран. — И всюду разбросано собачье дерьмо.
— Собаки… — с облегчением пошевелил хвостом Огнегрив. — Что поделаешь! Двуногие вечно приводят их с собой в лес. Побегают, поймают пару белок, а затем Двуногие забирают их домой, — он весело замурлыкал. — Удивительно, что они вообще сумели кого-то поймать!
К его удивлению, Буран даже не улыбнулся.
— Тем не менее я бы на твоем месте предупредил патрульных, чтобы смотрели в оба! — серьезно сказал он.
— Хорошо, Буран.
Огнегрив слишком уважал старшего воина, чтобы спорить с ним, но в глубине души он был уверен, что Буран тревожится понапрасну. Эти вонючие собаки, наверняка, сейчас сидят где-нибудь взаперти на дворе у Двуногих! Собаки — это всего лишь досадное недоразумение, которое не стоит внимания глашатая.
Сейчас его гораздо больше беспокоил недостаток пищи. Огнегрив снова подумал об этом, когда они с Бураном подошли к жалкой кучке, возле которой уже стояли только что вернувшиеся из патруля Белыш с Веснянкой.
— Нет, ты только погляди! — пожаловался Белыш, брезгливо перевернув лапкой полевку. — Да этого мне и на один зуб не хватит!
— Дичи стало мало, — устало напомнил Огнегрив, глядя на несколько жалких кусочков, сиротливо лежащих на месте былой кучи. — Те, кому удалось выжить в огне, сами голодают, от куда же им нагулять жиру?
— Значит, надо снова идти охотиться! — заявил Белыш. Он жадно проглотил полевку. — Сейчас поем и пойду.
— Пойдем вместе! — предложил Огнегрив, вытаскивая для себя сороку. — Я собираюсь возглавить полуденный патруль.
— Нет уж, до полудня я не дотерплю! — с набитым ртом пробурчал Белыш. — Я так проголодался, что и тебя бы сейчас съел! Весняночка, пойдешь со мной?
Хорошенькая пестрая Веснянка, которая все это время молча лакомилась мышкой, вопросительно посмотрела на своего наставника. Увидев, что Буран утвердительно кивнул, она радостно вскочила и подбежала к Белышу.
— Я готова!
— Вот и славно! — буркнул Огнегрив. Ему было неприятно, что Белыш даже не подумал спросить у него разрешения, как это сделала Веснянка, но предпочел промолчать. Племя нуждалось в еде, а оба оруженосца были непревзойденными охотниками. — Только не отходите далеко от лагеря! — предупредил он.
— Скажешь тоже! — фыркнул Белыш. — Ты что, не знаешь, что вся дичь ушла глубже в лес, туда, куда огонь не добрался?! Все будет в порядке, Огнегрив! — пообещал он. — Сначала мы накормим старейшин, а потом позаботимся об остальных!
Одним жадным глотком он проглотил остатки своей полевки и понесся к выходу из лагеря. Веснянка вежливо кивнула Огнегриву с Бураном и бросилась вслед за ним.
— Держитесь подальше от жилья Двуногих! — крикнул им вслед Огнегрив. Одно время Белыш очень любил наведываться к Двуногим за угощением и жестоко поплатился за свою жадность, когда Двуногие забрали его в свое Дальнее Гнездо, расположенное за землями племени Ветра. Теперь, когда щедрая пора Зеленых Листьев подходила к концу и близились голодные дни сезона Голых Деревьев, Огнегрив постоянно тревожился, как бы оруженосец не взялся за старое.
— Что за молодцы! — ласково проурчал Буран, провожая глазами удаляющихся оруженосцев. — Только вернулись из рассветного патруля и снова отправились на охоту! Порой я завидую их энергии! — Он вытащил из кучи дрозда и принялся за еду.
Покончив со своей сорокой, Огнегрив заметил выходящую из палатки Песчаную Бурю, да так и застыл с разинутым ртом, любуясь тем, как слаженно перекатываются сильные мышцы под ее нежной светло-рыжей шерстью.
— Пойдешь со мной на охоту? — выдавил он, когда кошечка подошла ближе.
— Придется! — кивнула Песчаная Буря, уныло глядя на жалкие остатки дичи. — Только пойдем прямо сейчас, ладно? Я позавтракаю тем, что поймаю.
Огнегрив обвел глазами поляну, высматривая, кого бы еще пригласить, и заметил Долгохвоста. Тот стоял возле палатки оруженосцев и поджидал Быстролапа.
— Эй, Долгохвост! — крикнул Огнегрив, когда наставник со своим оруженосцем двинулись через поляну. — Подойди сюда. Ты идешь с нами на охоту!
Долгохвост остановился, словно раздумывая, стоит ли исполнять приказание глашатая.
— Мы идем в овраг тренироваться, — нехотя пояснил он. — Быстролапу нужно отработать приемы защиты.
— Потом отработаете! — резко сказал Огнегрив, давая понять, что его приглашение нужно расценивать, как приказ. — Племени нужна еда. Это важнее.
Долгохвост раздраженно взмахнул хвостом, но промолчал. Зато Быстролап так и запрыгал от радости. Глаза его сверкали в предвкушении доброй охоты. Бывший крошечный черно-белый котенок за последнее время сильно подрос и почти сравнялся со своим наставником. Глядя на него, Огнегрив снова вспомнил, что Быстролап старше всех оруженосцев и давно должен стать воином.
«Нужно немедленно поговорить с Синей Звездой по поводу церемонии посвящения! — подумал он. — Белыш тоже готов стать воином, и Царапка, и Веснянка… племени как никогда нужны новые воины!»
Оставив Бурана наслаждаться заслуженным отдыхом, Огнегрив повел свой отряд вверх по склону холма. Добравшись до вершины, он развернулся и потрусил в сторону Нагретых Камней. Синяя Звезда велела удвоить патрули, и, чтобы исполнить ее приказ, все охотники теперь должны были обходить границы, вынюхивая и выискивая следы возможного вражеского вторжения. Если Синюю Звезду больше всего беспокоила граница с племенем Теней, то у Огнегрива были особые причины опасаться за речные рубежи.
Его давно тревожили отношения с Речным племенем. Метеор дряхлел и старел прямо на глазах, и власть над племенем постепенно сосредоточивалась в крепких лапах Оцелотки. Огнегрив почти не сомневался в том, что рано или поздно глашатая потребует у Грозовых котов платы за то, что Речное племя оказало им помощь во время пожара.
Спускаясь к реке, Огнегрив вдруг с удивлением заметил, что мертвое пепелище покрылось свежими зелеными побегами. То тут, то там виднелись сочные завитки папоротников, черные проплешины почти скрылись под нежно-зеленым ковром. Лес потихоньку начал возрождаться, но с наступлением сезона Листопада рост неизбежно замедлится, так что Грозовое племя ждут холодные и бесприютные времена.
Когда отряд вышел к Нагретым Камням, Долгохвост повел Быстролапа к одной из расщелин в скалах.
— Давай-ка потренируемся охотиться на слух! Посмотрим, сможешь ли ты быстрее всех поймать полевку?
Огнегрив одобрительно посмотрел им вслед. Долгохвост был ответственным наставником, и все племя знало, что они с Быстролапом очень привязаны друг к другу.
Огнегрив обогнул камни и вышел в ту сторону, где скалы были обращены к реке. Здесь трава росла гораздо гуще, и было много уцелевших кустарников. Присмотревшись, он почти сразу заметил мышку, мелькавшую в хрупких стеблях травы. Дождавшись, пока ничего не подозревающий зверек присядет завтракать, зажав в лапках подобранное семечко, Огнегрив прыгнул и мгновенно прикончил добычу.
— Чистая работа! — одобрила подошедшая Песчаная Буря.
— Хочешь? — предложил Огнегрив и подо двинул к ней свежатинку. — Ты ведь еще не ела!
— Нет, спасибо! — кисло ответила подруга. — Я могу сама поймать!
С этими словами она обиженно скользнула в тень орешника. Огнегрив в недоумении посмотрел ей вслед, потом торопливо поскреб когтями и забросал свою добычу землей, чтобы забрать ее попозже, когда придет время возвращаться в лагерь.
— Будь с ней поосторожнее! — раздался над его головой знакомый насмешливый голос. — Чуть зазеваешься, она тебе мигом уши оборвет!
Огнегрив резко обернулся. На границе с Речным племенем, спиной к обрыву, стоял Крутобок. Его густая серая шерсть блестела от воды.
— Крутобок! — радостно завопил Огнегрив. — Как ты меня напугал!
Крутобок отряхнулся, взметнув в воздух радугу сверкающих капель.
— Я заметил тебя еще с того берега! — похвастался он. — Вот уж не думал, что ты когда-нибудь будешь охотиться для Песчаной Бури! Видать, влюбился, признавайся?
— Не понимаю, о чем ты говоришь! — забормотал Огнегрив. Его бросило в жар, и даже шерсть на боках зашевелилась, словно под ней ползали полчища муравьев. — Как тебе не стыдно! Мы с Песчаной Бурей просто друзья!
Крутобок довольно заурчал.
— Ну конечно! Как скажешь! — Он перепрыгнул через границу и ласково боднул Огнегрива в бок. — Тебе повезло. Она настоящая красавица!
Огнегрив раскрыл было рот — и тут же снова захлопнул его. Что бы он ни сказал, Крутобок все равно ему не поверит! Кроме того, Огнегрив и сам уже не был уверен в том, что они с Песчаной Бурей просто друзья…
— Забудем об этом! — смущенно попросил он и быстро сменил тему: — Лучше расскажи, как ты поживаешь? Какие новости в Речном племени?
Желтые глаза Крутобока погасли, он сразу как-то сник и понурился.
— Да какие новости… Все только и говорят, что о Звездоцапе!
В ту пору, когда Крутобок был воином Грозового племени, они с Огнегривом первыми узнали о кровожадных планах Когтя и о том, что он убил глашатая Ярохвоста.
— Я и сам не знаю, что думать об этом! — вздохнул Огнегрив. — Хотелось бы верить, что, получив долгожданную власть, Звездоцап изменится к лучшему. Ведь он прирожденный вожак — сильный, бесстрашный, главный в бою и первый на охоте, кроме того, он знает воинский закон.
— Но ему нельзя доверять! — рявкнул Крутобок. — Что толку в том, что Звездоцап знает закон, если он готов в любой момент преступить его?!
— Так нам и не придется ему доверять! — горячо возразил Огнегрив. — У него теперь свое племя. На Совете Насморк сообщил, что ему был послан знак о том, что звездные воители скоро пошлют племени Теней великого вождя. Звездные предки знают, что только сильный предводитель может вернуть племени Теней былую силу и могущество. Ты не забыл, что они едва не вымерли во время болезни?
Судя по упрямой морде Крутобока, слова друга его не убедили.
— Он говорит, его послало Звездное племя?! — насмешливо фыркнул он. — Да скорее ежи полетят, чем я в это поверю!
К своему ужасу, Огнегрив понял, что полностью согласен с другом. Он тоже не мог доверять Звездоцапу! Восстановление и укрепление собственного племени может отвлечь его на сезон, самое большое — на два. А потом? Огнегрива бросало в дрожь при одной мыли о возрожденном племени Теней с беспощадным Звездоцапом во главе! Он не верил, что Звездоцап когда-нибудь захочет вести мирную жизнь, оберегая свое племя и уважая права остальных трех лесных племен. Рано или поздно он захочет расширить свои владения, и первой его жертвой станет Грозовое племя.
— На твоем месте я бы не сводил глаз с границ! — тихо сказал Крутобок, словно прочитав его мысли.
— Конечно, я… — начал Огнегрив, но тут же замолчал, увидев приближающуюся к ним Песчаную Бурю с молоденьким кроликом в зубах.
Сейчас кошка выглядела гораздо более спокойной и добродушной и даже благосклонно кивнула серому Речному воину.
— Привет, Крутобок! — буркнула она. — Как твои детки?
— Отлично, спасибо! — с гордостью ответил Крутобок. — Скоро станут оруженосцами.
— Вот здорово! Ты, конечно, будешь наставником для одного из них? — спросил Огнегрив.
К его удивлению, Крутобок замялся и опустил голову.
— Не знаю, — признался он. — Если бы наставников назначал Метеор, тогда конечно…
Но теперь он почти отошел от дел, только спит.
Всем в племени заправляет Оцелотка, а она никогда не простит мне смерти Белолапа. Думаю, она выберет моим котятам других наставников…
Крутобок понурился и надолго замолчал. Огнегрив понял, что серый друг все еще винит себя в гибели воина Речного племени, который сорвался с утеса и насмерть разбился о камни во время стычки между Речным патрулем и воинами Грозового племени.
— Как жаль! — вздохнул Огнегрив, крепче прижимаясь к своему другу.
— Но Оцелотку тоже можно понять, — мягко заметила Песчаная Буря. — Она хочет, чтобы котята были безоговорочно преданы Речному племени.
Крутобок резко вскинул голову и, ощетинившись, посмотрел ей в лицо.
— Разве я научил бы их чему-то другому?! Я не желаю, чтобы мои дети разрывались между двумя племенами! — желтые глаза его потемнели. — Мне ли не знать, какая это мука!
У Огнегрива сердце сжалось от жалости к Другу. Сразу после пожара он понял, что Крутобок одинок и несчастен в новом племени.
Видимо, с тех пор ничего не изменилось. Огнегрив хотел крикнуть: «Так возвращайся!» — но не посмел. Он не имел права приглашать Крутобока в племя после того, как Синяя Звезда резко отказала бывшему воину в возвращении.
— Поговори с Метеором, — посоветовал он. — Попроси его.
— И попытайся лишний раз не злить Оцелотку, — прибавила Песчаная Буря. — Смотри, чтобы она не застала тебя на нашей территории.
Крутобок задумчиво пошевелил ушами.
— Может, ты и права… Пойду-ка я лучше домой. Пока, друзья!
— Попытайся прийти на следующий Совет! — попросил Огнегрив.
Крутобок взмахнул серым хвостом и понесся по склону к реке. На полпути он вдруг обернулся, крикнул: «Погодите!» — и бросился к самой воде. Вскочив на круглый камень, он уселся и замер, неподвижно глядя на реку.
— Что это он задумал? — прошептала Песчаная Буря.
Прежде чем Огнегрив успел ответить, Крутобок взмахнул лапой. Серебристая рыбка вылетела из воды, перелетела на берег и забилась на земле. Сильным ударом лапы Крутобок прикончил ее и, взяв в зубы, поволок наверх, к ожидающим Огнегриву и Песчаной Буре.
— Вот! — пропыхтел он, разжимая челюсти. — Я знаю, из-за пожара вся дичь разбежалась.
Мне хотелось бы хоть немного помочь вам.
— Спасибо! — прошептал Огнегрив и восхищенно добавил: — Ловко ты ее поймал!
— Это меня Невидимка научила, — польщено заурчал серый здоровяк.
— Спасибо тебе! — кивнула Песчаная Буря. — Но, боюсь, Оцелотка не обрадуется, если узнает, что ты подкармливаешь чужое племя!
— Пусть помалкивает! — разозлился Крутобок. — Если она посмеет мне указывать, я напомню ей, как мы с Огнегривом кормили Речное племя во время паводка!
Он повернулся и побежал к реке. С болью в сердце Огнегрив смотрел, как друг бросился в воду и, сильно загребая лапами, поплыл к противоположному берегу. Он отдал бы все на свете, лишь бы Крутобок снова вернулся в Грозовое племя, но очень боялся, что соплеменники никогда не примут его обратно.
На обратном пути Огнегрив совершенно измучился, таща в зубах скользкую рыбину. Рот его наполнился слюной, незнакомый рыбный запах щекотал ноздри. Войдя в лагерь, он сразу заметил, что куча еды стала значительно больше. Белыш и Веснянка уже вернулись обратно и готовились снова уходить в лес.
— Эй, Огнегрив! Старейшин мы уже накормили! — обернувшись на бегу, крикнул Белыш и помчался вверх по склону.
— А Пепелицу? — закричал Огнегрив.
— Нет еще!
Проводив глазами убегающего оруженосца, Огнегрив подошел к куче свежатины. «Может быть, Пепелица соблазнится Крутобоковой рыбкой? — подумал он. — Бедняжка совсем исхудала от тоски по Щербатой да от забот о пострадавших в пожаре!»
— Ты есть хочешь? — спросила Песчаная Буря, бросая последнюю тушку в кучу. Она решила отложить трапезу до возвращения в лагерь и теперь жадно пожирала глазами принесенные лакомства. — Давай вместе поедим?
— Давай! — обрадовался Огнегрив. Съеденная с утра сорока давно превратилась в воспоминание. — Только сначала я должен отнести рыбку Пепелице.
— Давай быстрее. Одна лапа здесь, другая там! — напутствовала его подруга.
Огнегрив снова взял в зубы рыбину и побежал к палатке целительницы. До пожара густая стена папоротников отделяла ее от остального лагеря. Теперь из земли торчало всего несколько обгоревших стеблей, так что Огнегрив без труда разглядел черную трещину в скале, где жила целительница.
Остановившись перед скалой, он выплюнул на землю рыбу и закричал:
— Пепелица!
Вскоре из расщелины показалась серая кошачья головка.
— В чем?… Ах, это ты, Огнегрив!
Пепелица торопливо выскочила из пещеры и подошла к нему. Огнегрив с тревогой заметил, что ее всегда гладкая шерстка взъерошена, а голубые глаза потеряли привычную ясность. Пепелица выглядела испуганной и растерянной. «Должно быть, оплакивает Щербатую!» — решил Огнегрив.
— Хорошо, что ты пришел! — пискнула Пепелица. — Мне нужно кое-что тебе сказать.
— Сначала поешь, — попросил Огнегрив. — Гляди, Крутобок поймал нам рыбку…
— Спасибо, — рассеянно ответила Пепелица. — Но еда подождет. Огнегрив, этой ночью Звездное племя послало мне сон.
Что-то в ее голосе заставило Огнегрива похолодеть. Он до сих пор никак не мог привыкнуть к тому, что его маленькая ученица превратилась в настоящую целительницу, которая живет одна — без друга и детей, тайно встречается с другими целителями и вместе с ними каким-то невероятным образом общается с душами звездных воинов.
— О чем был сон? — спросил Огнегрив. Он и сам не раз видел вещие сны, в которых получал предупреждения о том, что должно случиться в ближайшем будущем. Именно поэтому ему казалось, что он лучше других способен понять то благоговейное смятение, которое испытывала сейчас Пепелица.
— Я не могу точно сказать, — смущенно подняла глаза Пепелица. — Кажется, я стояла в лесу. Я слышала, как что-то большое продирается сквозь чащу, но я никого не видела. Я слышала голоса — грубые голоса, и говорили они не по кошачьему… Но я понимала, что они говорили. Голос ее оборвался. Испуганно переступая передними лапками, Пепелица устремила потемневший взгляд куда-то в сторону.
— Что они говорили? — настойчиво спросил Огнегрив.
— Что-то очень странное! — поежилась Пепелица. — Они кричали: «Свора, свора!» А по том: «Убивай! Убивай!»
— Огнегрив едва смог скрыть свое разочарование. Он-то надеялся, что Звездное племя пошлет им какой-нибудь серьезный знак, подскажет, как справиться с настоящими опасностями-с возвышением Звездоцапа, с болезнью Синей Звезды, с последствиями пожара!
— Ты поняла, что это значит? — устало спросил он.
Пепелица покачала головой, и в глазах ее Огнегрив с удивлением увидел настоящий страх — словно целительница видела какую-то грозную опасность, которую он пока был не в силах разглядеть.
— Не совсем. Возможно, когда я приду к Высоким Скалам, Звездное племя откроет мне больше… Я знаю только одно, Огнегрив, — нас ждет что-то очень плохое.
«Будто мало мне других неприятностей!» — процедил про себя Огнегрив, а вслух сказал:
— Мы не можем ничего предпринять, пока не узнаем больше. Мне нужно точно знать, что нас ждет! Ты уверена, что ничего не пропустила?
Пепелица печально кивнула. Огнегрив наклонился и ласково лизнул ее в ухо.
— Не тревожься, Пепелица. Если звездные охотники хотели предупредить нас о племени Теней, то мы и так уже начеку! Обязательно скажи мне, когда получишь какой-нибудь знак или увидишь новый сон.
В следующий момент он так и подскочил от страха, услышав за спиной возмущенный вой:
— Огнегрив! Ты что, до вечера собираешься там просидеть?!
Испугано обернувшись, он увидел возле кучи разъяренную Песчаную Бурю.
— Мне надо идти! — торопливо вскочил он.
— Но…
— Я подумаю о твоем сне, ладно? — быстро перебил ее Огнегрив. У него даже живот разболелся, так ему захотелось поскорее очутиться возле Песчаной Бури! — Не забудь предупредить меня, если получишь еще один сон!
Пепелица раздраженно пошевелила ушками.
— Огнегрив! Я говорю тебе о послании Звездного племени, а не о какой-нибудь ерунде, вроде колючки в шубе! Это касается всех нас!
Мы должны выяснить, что означает этот сон!
— Вот ты и выясни! У тебя это получится гораздо лучше, чем у меня — ты ведь у нас целительница! — крикнул на бегу Огнегрив.
Подбегая к Песчаной Буре, он еще какое-то время думал о том, что мог означать этот нелепый сон. В любом случае он не был пророчеством о нападении племени Теней, а ничто другое Огнегрива сейчас не беспокоило. Вцепившись зубами в полевку, припасенную для него подругой, Огнегрив мигом забыл о странных словах Пепелицы.
Огнегрив судорожно пытался вздохнуть, расцарапанная щека горела, словно обожженная. Когда он, наконец, неуклюже поднялся на ноги, Веснянка испуганно попятилась.
— Ой, Огнегрив! — взволнованно пролепетала она. — Я ведь не поранила тебя, правда?
— Что ты, все в порядке! — прохрипел глашатай. — Это Буран научил тебя такому приему? Никогда с таким не встречался! Просто замечательно!
Стараясь не хромать, он поплелся на другую сторону оврага, где его ждали Быстролап, Царапка и Белыш. Сегодня с утра он решил лично проверить боевые навыки оруженосцев и сражался с каждым один на один. Успехи молодых котов привели его в восхищение. Все трое обещали стать отличными воинами!
— Я счастлив, что мы из одного племени! — кряхтя, объявил он оруженосцам. — Не хотел бы я сойтись с вами в настоящей схватке! Ваши наставники считают, что вы готовы стать воинами. Сегодня сообщу об этом Синей Звезде.
Веснянка, Царапка и Быстролап радостно переглянулись. Белыш, как всегда, старался выглядеть равнодушным, но глаза у него засияли от восторга.
— На сегодня все! — объявил Огнегрив. — Прежде чем вернуться в лагерь, поохотьтесь для старейшин и королев. После того как они будут накормлены, можете поесть сами.
— Если, конечно, что-нибудь останется! — буркнул Быстролап.
Огнегрив строго посмотрел на него. Быстролап перенял все повадки своего наставника и порой начинал недовольно ворчать, точь-в-точь как Долгохвост, но сейчас, скорее всего, он просто неудачно пошутил. Четверо оруженосцев дружно подпрыгнули и понеслись вверх по склону оврага. Огнегрив услышал, как на бегу Веснянка крикнула Белышу:
— Спорим, я поймаю больше дичи, чем ты?!
Огнегрив медленно последовал за ними. Неужели и он когда-то был таким же беззаботным котиком? Ему казалось, с тех пор прошла целая вечность… Тяжелый груз ответственности раньше времени состарил его, порой Огнегрив чувствовал себя значительно старше самых Дряхлых старейшин. Одни заботы сменялись Другими, и так без конца. Грозовые коты уцелели в огне пожара, научились охотиться в опустевшем лесу, заново восстановили свой лагерь — но каких усилий это им стоило! Все были до предела измучены и нуждались в передышке. Сам Огнегрив был занят от заката до рассвета, но каждую ночь, возвращаясь в свою палатку, он думал о том, сколько еще нужно сделать! «Насколько нас еще хватит? — все чаще спрашивал он себя. — С наступлением сезона Листопада станет еще тяжелее!» Тем временем уцелевшие после пожара листья неумолимо краснели и желтели. Солнце по-прежнему ярко сияло в безоблачном небе, но когда Огнегрив поднялся на гребень оврага, зябкий ветерок взъерошил его рыжую шерсть.
Прихрамывая, он устало поплелся в лагерь. У входа Огнегрив помедлил и огляделся. Частокол, назначенный руководить восстановлением лагеря, приступил к утеплению пещеры воинов. Ему помогали Дым и двое юных оруженосцев — Уголек и Тростинка.
В противоположном конце лагеря Огнегрив заметил Пепелицу. Целительница с охапкой каких-то трав направлялась к палатке старейшин.
В центре поляны двое Златошейкиных котят играли с котенком Горностайки, а обе королевы благосклонно наблюдали за ними из детской. Сидящая возле входа Синеглазка зорко оберегала своих крошечных малышей от буйного веселья старших озорников.
Огнегрив невольно задержался взглядом на Ежевичке, старшем котенке Златошейки. Достаточно было хоть раз взглянуть на эти сильные плечи, широкий лоб и круглые янтарные глаза, чтобы узнать в полосатом малыше сына Звездоцапа. От этой мысли Огнегриву каждый раз бывало не по себе, и он постоянно боролся с собой. Он прекрасно понимал, насколько глупо и нелепо относиться с подозрением к одному Ежевичке, словно у Рыжинки был другой отец! Разве малыш виноват в том, что, в отличие от сестры, унаследовал отцовскую внешность?! И можно ли взваливать на несмышленого котенка вину за преступления отца, которого он даже не помнит!
Зато Огнегрив прекрасно помнил, как во время пожара крошечный Ежевичка жалобно плакал на ветке пылающего дерева. Тогда Огнегрив спас его от смерти, но пока он вытаскивал из пламени сына Звездоцапа, огонь преградил Щербатой дорогу к спасению. Огнегрив до сих пор не мог простить Ежевичке того, что, спасая ему жизнь, он невольно бросил в беде Щербатую. Неужели он пожертвовал жизнью старой целительницы, чтобы спасти сына предателя?
Отчаянный писк раздался из клубка борющихся котят. Полосатый Ежевичка опрокинул Горностайкиного Снежка, прижал его к земле и в упоении полосовал когтями. Здоровенный белый котенок отчаянно верещал, даже не думая защищаться.
Огнегрив выскочил на поляну, подлетел к Ежевичке и сильным ударом отбросил его в сторону.
— Довольно! — рявкнул он. — Что ты себе позволяешь?! Темно-бурый котенок поднялся с земли и, насупившись, посмотрел на глашатая.
— Я слушаю! — повторил Огнегрив.
Ежевичка неторопливо отряхнулся.
— Ничего я не позволяю! Мы просто играем!
— Просто играете? Тогда почему Снежок орет, как безумный?
Янтарные глаза котенка потемнели, он удивленно пошевелил плечами и ответил:
— Откуда я знаю? Он вообще не умеет правильно играть, вот.
— Ежевичка! — воскликнула Златошейка, подходя к котятам. — Сколько раз мне повторять одно и то же? Если кто-то кричит, нужно немедленно отпустить его! И не груби Огнегриву. Надеюсь, ты не забыл, что разговариваешь с нашим глашатаем?
Ежевичка быстро покосился на Огнегрива и отвел глаза.
— Прости, Огнегрив, — нехотя пробормотал он.
— Ничего страшного. Постарайся больше так не делать, — процедил Огнегрив.
Ежевичка отбежал от него и подошел к распростертому на земле Снежку. Горностайка склонилась над своим неуклюжим малышом и ласково вылизывала ему шерстку.
— Ну же, Снежочек! — приговаривала она. — Вставай, детка, тебе же совсем не больно!
— Вставай, Снежок! — добавил Ежевичка, лизнув приятеля в ухо. — Я не хотел, честное слово. Вставай и давай играть! Хочешь, теперь ты будешь предводителем?
Тут в разговор вмешалась сестра Ежевички, Рыжинка. Она сидела чуть поодаль, аккуратно обвив хвостиком лапки.
— Да ну его! — пренебрежительно мяукнула она. — Он дурацкий. Не умеет играть в интересные игры!
— Рыжинка! — разозлилась Златошейка и легонько шлепнула дочку по уху. — Не будь такой гадкой! Что с вами сегодня творится, просто ума не приложу!
Снежок по-прежнему лежал на земле, и матери пришлось поднять его зубами за шиворот.
— Может быть, отвести его к Пепелице? — участливо предложил Огнегрив Горностайке. — Пусть посмотрит, не поранился ли он.
Горностайка резко обернулась и злобно посмотрела на глашатая.
— Мое дитятко цело и невредимо! — процедила она. — Уж не хочешь ли ты сказать, что я плохо приглядываю за своим сокровищем?! — Отвернувшись от Огнегрива, она подхватила своего сыночка и поволокла его в детскую.
— Она чересчур его опекает, — со вздохом пояснила Огнегриву Златошейка. — Я думаю, это из-за того, что у нее всего один сынок, — добавила она и с ласковой улыбкой посмотрела на своих малышей, которые, позабыв о Снежке, весело тузили друг дружку.
Огнегрив сел рядом с королевой. Ему было немного стыдно за то, что он только что с такой злобой набросился на Ежевичку.
— Ты уже сказала им, что их отец стал предводителем племени Теней? — еле слышно спросил он.
— Нет, — искоса поглядела на него Златошейка. — Зачем? Они начнут хвастаться, и кто-нибудь непременно расскажет им всю правду о Звездоцапе.
— Рано или поздно они все равно узнают, — возразил Огнегрив.
Королева склонила голову и принялась ожесточенно вылизывать свою светло-рыжую грудку.
— Я вижу, как ты на них смотришь, — внезапно сказала она. — Особенно на Ежевичку. Мой сын не виноват, что похож на Звездоцапа! Но не только ты — все остальные тоже смотрят на него с подозрением. — Королева задумчиво лизнула свою лапку и завела ее за ухо. — Я хочу, чтобы мои детки выросли счастливыми, чтобы они не испытывали вины за то, что случилось задолго до их появления на свет. Возможно, теперь, когда Звездоцап стал предводителем, моя мечта сбудется. Кто знает, может быть, мои детки еще смогут гордиться своим отцом.
Огнегрив смущенно пошевелил ушами. Хотел бы он верить в то, что так оно и будет!
— Знаешь, они оба очень уважают тебя, — продолжала Златошейка. — Особенно после того, как ты спас Ежевичку из огня.
Огнегрив совсем растерялся. Ему было мучительно стыдно. Он знал, что не имеет права плохо относиться к темно-бурому малышу, но, как ни старался, все равно видел в нем лишь тень его преступного отца!
— Мне кажется, ты сам должен рассказать им о Звездоцапе, — продолжала Златошейка, поворачиваясь к нему. — В конце концов, ты глашатай! Им будет легче узнать об этом от тебя. Я не сомневаюсь, что ты расскажешь им правду!
— Ты… ты хочешь, чтобы я рассказал им прямо сейчас? — пролепетал Огнегрив. В словах Златошейки ему ясно послышался вызов. — Но почему?
— Нет, сейчас еще рано, — успокоила его королева. — Пока ты не готов сделать это. Расскажи им, когда почувствуешь, что пришло время.
Только не затягивай, прошу тебя.
Огнегрив послушно склонил голову.
— Я так и сделаю, Златошейка! — пообещал он. — Я постараюсь рассказать им как можно осторожнее, чтобы не ранить.
Прежде чем Златошейка успела ответить, к ней подбежали Ежевичка с Рыжинкой.
— Можно мы сходим к старейшинам? — спросил Ежевичка. Глаза его сверкали. — Безух расскажет нам сказки. Можно?
— Конечно, — ласково замурлыкала Златошейка. — Будьте хорошими котятами, принесите ему что-нибудь вкусненькое из общей кучи. И возвращайтесь до заката, поняли?
— Поняли! — крикнула Рыжинка и понеслась через лагерь. На бегу она обернулась и крикнула брату: — Я принесу Безуху мышку!
— Нет, я! — завопил Ежевичка, бросаясь ей вдогонку.
— Посмотри на них, Огнегрив! — сказала Златошейка, снова поворачиваясь к глашатаю. — Объясни мне, чем они отличаются от других котят? Честно тебе скажу, я не вижу в них ничего плохого!
Королева встала, давая понять, что не нуждается в ответе, и тщательно отряхнула лапки, прежде чем войти в детскую. Огнегрив молча смотрел на нее, пока она не скрылась в зарослях ежевики. Ну и денек! Похоже, он сумел попасть в немилость сразу к обеим королевам! Разумеется, Златошейка ему доверяет, но вряд ли она простит ему откровенную нелюбовь к Ежевичке! К сожалению, Огнегрив так и не научился скрывать свои чувства…
Вздохнув, он поднялся на лапы. Пора отправлять вечерний патруль. Повернувшись спиной к детской, он заметил неподалеку золотистую спину Бурого. Судя по всему, молодой воин хотел о чем-то с ним поговорить.
— Что-то случилось? — сразу спросил Огнегрив.
— Не знаю, — честно ответил Бурый. — Просто я случайно видел, что здесь произошло…
Это касается Горностайкиного котенка, Огнегрив.
— Надеюсь, ты не собираешься сказать, что я был слишком строг к Ежевичке?! — взвился Огнегрив.
Нет, Огнегрив, что ты! Просто… Мне кажется, что со Снежком что-то неладно.
— С ним все будет ладно, как только сын Звездоцапа перестанет его колотить!
— Я в этом не уверен, — упрямо возразил Бурый.
Вот тут Огнегрив испугался по-настоящему. Он знал, что рассудительный Бурый никогда не станет попусту поднимать тревогу. Он глубоко вздохнул и попытался успокоить бешеную пляску сердца.
— Говори, — приказал он.
— Я давно к нему присматриваюсь, — начал Бурый, смущенно царапая землю когтями. —
Мне… мне показалось, что ты хочешь дать его мне в оруженосцы, вот я и решил заранее приглядеться к малышу. Огнегрив, это очень странный котенок. Он не играет, как обычные котята. Он не отвечает, когда к нему обращаются. Ты же знаешь, что такое нормальный, здоровый котенок! Он скачет, всюду сует свой нос, играет — но Снежок совсем не такой! Я думаю, что он нездоров. Его нужно срочно показать Пепелице.
— Я только что предложил сделать это, так Горностайка мне чуть глаза не выцарапала!
— Возможно, она просто не хочет признавать, что с ее малышом что-то неладно! — воскликнул Бурый.
Огнегрив задумался. В самом деле, по сравнению с остальными котятами Снежок выглядел очень вялым и безучастным. Он был намного старше Златошейкиных деток, но сильно отставал от них в развитии.
— Спасибо, что предупредил меня, — сказал он наконец. — Я должен сначала поговорить с Пепелицей. Надеюсь, она найдет способ осмотреть малыша, не раздражая Горностайку.
— Спасибо, Огнегрив, — с заметным облегчением ответил Бурый.
— Постой-ка! — задержал его Огнегрив. — Ты не мог бы возглавить вечерний патруль? Возьми с собой Кисточку и Чернобурку.
— Конечно, Огнегрив! — вытянулся в струнку Бурый. — Я сейчас же побегу разыщу их!
Высоко задрав хвост, он понесся на поляну. Он был уже на расстоянии нескольких лисьих прыжков от Огнегрива, когда глашатай снова окликнул его:
— Эй, Бурый! — радостно закричал он. — Когда Снежок будет готов, я обязательно попрошу Синюю Звезду отдать его тебе в оруженосцы!
До разговора с Пепелицей Огнегрив решил сходить к Синей Звезде и посоветоваться с ней по поводу церемонии посвящения оруженосцев. На его счастье, Синяя Звезда сидела перед скалой и грелась на солнышке. Огнегрив обрадовался, решив, что она идет на поправку, но, подойдя ближе, снова поймал пустой, усталый взгляд синих глаз и увидел нетронутую мышку, лежащую у лап предводительницы.
— А, это ты, Огнегрив! — приветствовала его Синяя Звезда. — Чем я могу тебе помочь?
— У меня хорошие новости, Синяя Звезда! — с деланным оживлением воскликнул Огнегрив. — Сегодня я проверял боевые навыки четырех старших оруженосцев. Все они показали отличную подготовку. Думаю, пришло время посвятить их в воины.
— Старшие оруженосцы? — смущенно переспросила Синяя Звезда. — Постой, о ком это ты говоришь? Неужели Папоротник с Пепелюшкой так быстро подросли?
У Огнегрива упало сердце. Синяя Звезда уже не помнила своих оруженосцев!
— Нет, Синяя Звезда! — терпеливо пояснил он. — Я говорю о Белыше, Веснянке, Быстролапе и Царапке.
Синяя Звезда недовольно поежилась.
— Их я и имела в виду! — сердито буркнула она. — Ты хочешь посвятить их в воины? Всех четверых? Тогда… Напомни-ка мне, кто их наставники?
— Я наставник Белыша, — начал Огнегрив, стараясь, чтобы дрожь в голосе не выдала его отчаяния. — Остальных обучали Долгохвост…
— Что?! — перебила его Синяя Звезда. — Долгохвост?! Этот… этот приятель Звездоцапа! Как мы могли дать оруженосца воину, которому не доверяем?!
— Долгохвост не пошел за Звездоцапом и остался верен Грозовому племени, — напомнил Огнегрив.
— Это ничего не значит! — фыркнула Синяя Звезда. — Мы все равно не можем ему доверять! И никому из них не можем доверять! Все они предатели, а значит, воспитали новых предателей! Ни один из этих оруженосцев никогда не станет воином, ты слышал? Я запрещаю! — Она помолчала, глядя на онемевшего от изумления Огнегрива, и, внезапно смягчившись, добавила: — Ты один верен мне, Огнегрив! Только твоему воспитаннику я позволю стать воином. Остальные пусть вечно остаются оруженосцами!
Огнегрив так и замер с разинутым ртом. «Что же теперь делать? — беспомощно думал он. — Как отнесется племя к тому, что Белыш, единственный из всех оруженосцев, удостоится чести стать воином?! Кроме того, эта незаслуженная награда может сослужить дурную службу дерзкому белоснежному котику! Еще станет, чего доброго, задирать нос перед своими несправедливо обиженными товарищами…»
Он глубоко вздохнул, пытаясь справиться с подступающей паникой. Только теперь он до конца осознал, что означали слова Синей Звезды. Трое оруженосцев никогда не станут воинами, несмотря на то, что именно теперь они так нужны своему племени!
Но он знал, что бесполезно даже пытаться переубедить Синюю Звезду…
— С-спасибо, Синяя Звезда! — выдавил он, поднимаясь. — Ты знаешь, мне кажется, лучше нам повременить с церемонией. Дополнительная тренировка никогда не помешает!
Он встал и быстро пошел прочь, а Синяя Звезда лишь рассеянно посмотрела ему вслед.
Глава V
Солнце уже клонилось к горизонту, и длинные тени упали на выгоревшую поляну, когда Огнегрив добрался до уголка целительницы. Пепелица сидела в своей пещере, деловито перебирая запасы трав, поэтому Огнегрив остановился возле порога и пересказал ей слова Бурого.
— Горностайкин котенок? — переспросила Пепелица и задумчиво сощурилась. — Кажется, я понимаю, о чем ты говоришь. Я посмотрю его.
— Только будь поосторожнее с Горностайкой! — боязливо предупредил Огнегрив. — Когда я предложил отвести Снежка к тебе, она мне чуть нос не откусила!
— Не удивительно! — фыркнула Пепелица. — Каждая королева уверена, что ее малыш лучше всех! Не беспокойся, Огнегрив, я разберусь, в чем там дело. Только не сейчас, — добавила она, сгребая можжевеловые ягодки в аккуратную кучку. — Уже поздно, зачем их тревожить перед сном? А завтра я ухожу к Высокой Скале.
— Уже? — поразился Огнегрив. За всеми хлопотами он совсем не заметил, как пролетели дни.
— Завтра ночью наступит новолуние. Все целители придут к Высокой Скале. Завтра Звездное племя полностью раскроет мои силы! — Пепелица поколебалась и тихо добавила: — Щербатая должна была пойти вместе со мной, чтобы представить меня Звездному племени как настоящую целительницу. А теперь мне придется одной пройти этот обряд. — Глаза ее заволокла грусть, взгляд устремился в недоступную Огнегриву даль. «Она уходит от меня! — с тоской понял Огнегрив. — Уходит в мир вещих снов и таинственных знамений, уходит туда, куда я никогда не смогу сопровождать ее!»
— Ты должна взять с собой кого-нибудь из воинов! — вслух сказал он. — В прошлый раз Синяя Звезда хотела пройти к Высокой Скале, но патруль племени Ветра не пропустил ее через свою территорию!
Пепелица снисходительно посмотрела на него.
— Не волнуйся, Огнегрив. Хотела бы я поглядеть на патруль, который осмелится преградить дорогу целительнице! Звездное племя никогда не простит такого святотатства! — Лицо ее прояснилось, в глазах заплясали озорные искорки. — Но ты можешь проводить меня до Четырех Деревьев. Если, конечно, не побоишься ненадолго оставить Песчаную Бурю.
— Даже не понимаю, о чем ты говоришь! — смущенно промямлил Огнегрив. На самом деле он прекрасно помнил, как убежал обедать с Песчаной Бурей, не дослушав Пепелицу, и знал, что незаслуженно обидел свою серую подружку. — Песчаная Буря на рассвете поведет патруль и прекрасно справится без меня! — громко заявил он. — Я провожу тебя к Четырем Деревьям!
Рассвет выдался сырым и мглистым. Серые космы тумана клубились между мокрыми деревьями. Огнегрив с Пепелицей молча бежали по лесу. Белые облака стелились по земле, заглушая шорох их лап, покрывая шерсть каплями сверкающей влаги. Какая-то птица тревожно закричала над головой Огнегрива, и он даже подпрыгнул от неожиданности. Впервые в жизни он боялся сбиться с дороги и заблудиться в этом незнакомом, таинственном лесу.
Но когда они переходили ручей, туман начал потихоньку рассеиваться, а на гребне холма перед Четырьмя Деревьями их встретило ослепительное солнце. Четыре могучих дуба возвышались перед ними, и кроны их горели темным золотом в преддверии близкого сезона Листопада.
Пепелица шумно вздохнула и стряхнула росу с шерсти.
— Вот это здорово! А то я уж боялась, что мне придется по запаху находить дорогу к Высокой Скале! Я ведь только один раз была там, да и то ходила не одна, а со Щербатой.
Огнегрив тоже не мог сдержать радости при виде света. Он с наслаждением потянулся, открыл рот и принюхался, надеясь учуять близкую добычу.
Но вместо этого в нёбо ему ударил резкий кошачий запах. Племя Теней! Огнегрив напрягся, быстро посмотрел по сторонам — и тут же слегка расслабился, заметив Насморка, спускавшегося в лощину со стороны племени Теней. Насморк был целителем, а значит — не был врагом. Целители стояли над племенной враждой, так завещало Звездное племя.
Насморка сопровождал еще один воин из племени Теней.
— Кажется, тебе не придется путешествовать в одиночку! — сказал Огнегрив Пепелице.
Когда коты спустились вниз, Огнегрив узнал воина, сопровождавшего Насморка. Им оказался Перышко, бурый котик, который когда-то едва не умер от болезни, опустошавшей племя Теней. Со своим другом Белогрудым Перышко попытался спастись от смерти на территории Грозового племени. Синяя Звезда отказала несчастным в помощи, но Пепелица в тайне ото всех приютила их и лечила до тех пор, пока они не смогли сами вернуться в родное племя.
Однако вскоре после этого Белогрудый погиб. Это случилось, когда Звездоцап со своей бандой напал на патруль Грозового племени. Пытаясь убежать, котик выскочил на Гремящую Тропу и был растерзан чудовищем…

Увидев Перышко, Огнегрив сначала изумился, а потом обрадовался. Бурый кот выглядел здоровым и сильным, видимо, болезнь полностью отпустила его.
— Доброе утро! — весело приветствовал их Насморк. — Рад видеть тебя, Пепелица! Отличный выдался денек для путешествия!
Перышко вежливо поклонился Огнегриву, а потом потерся носом о нос Пепелицы.
— Я рада снова видеть тебя здоровым! — улыбнулась она.
— Все благодаря тебе! — ответил Перышко и тут же с гордостью добавил: — А я теперь ученик Насморка!
— Неужели? Поздравляю! — замурлыкала Пепелица.
— И этим я тоже обязан тебе! — горячо воскликнул котик. — Когда мы были больны, ты одна знала, что делать. Когда мы возвращались в свое племя, ты дала нам с собой целебных трав — и они помогли! Если бы не ты, мы не сумели бы спасти столько жизней! Я хочу стать настоящим целителем, таким, как ты!
— У него есть способности, — признал Насморк. — Кроме того, Перышко проявил большое мужество, вернувшись в зараженный лагерь с целебными травами. Жаль только, что Белогрудый не захотел последовать его примеру…
— Вот как? — с деланным изумлением переспросил Огнегрив. Он решил воспользоваться случаем и выяснить, что известно племени Теней о том, как погиб их собрат.
Перышко грустно покивал головой. — Он не захотел вернуться в лагерь вместе со мной, боясь снова заразиться. — Он зажмурился, словно от боли. — Через несколько дней после моего возвращения мы нашли его тело возле Гремящей Тропы.
— Мне очень жаль, — пробормотал Огнегрив. Некоторое время он колебался, стоит ли рассказать им, как все было на самом деле, но передумал. Вряд ли Перышку будет приятно узнать о том, что их новый предводитель имеет самое непосредственное отношение к смерти его друга! Кроме того, Белогрудый умер, а значит, незачем чернить его память в глазах соплеменников. Зачем им знать, что, страшась смерти от болезни, Белогрудый примкнул к банде Когтя и поплатился за это жизнью?
Пепелица ласково прижалась щекой к бурому боку Перышка. Усевшись на теплую траву, она взмахом хвоста пригласила ученика присесть рядом и принялась расспрашивать его об успехах в обучении.
— Надеюсь, сейчас у вас все наладилось? — осторожно спросил Огнегрив у Насморка. Ему очень хотелось попросить целителя быть осторожнее со Звездоцапом, но он не знал, как сделать это, не рассказывая о трагедии на Гремящей Тропе.
— Похоже, что да, — так же осторожно ответил целитель. — Впервые за много лун мы едим досыта, а наши оруженосцы тренируются, как следует.
— Отрадно слышать! — пробормотал Огнегрив и, поколебавшись, с трудом выдавил: — А что бродяги? — Никто не был особо рад их приходу в племя, — нахмурился Насморк. — Меня самого очень встревожило их появление. Но пока они ведут себя спокойно. Кроме того, они сильные воины, с этим не поспоришь.
— Тогда, может быть, Звездоцап в самом деле станет тем великим вождем, о котором тебе был подан знак, — пробормотал Огнегрив.
Насморк спокойно выдержал его пытливый взгляд.
— Странно, что Грозовое племя решило избавиться от столь сильного и опытного воина.
Огнегрив сразу понял, что более удобного момента может больше не представиться, и решил, не откладывая, рассказать Насморку всю правду о преступлениях бывшего глашатая. Он набрал полную грудь воздуха и начал:
— Понимаешь, это долгая история…
— Не стоит, Огнегрив! — перебил его целитель. — Я не хочу, чтобы ты раскрывал мне тайны своего племени. — Он придвинулся ближе и поскреб землю передними лапами. — Что бы ни произошло в Грозовом племени, я знаю одно — Звездоцап послан нам звездными предками.
— Ты говоришь о знамении?
— Не только! — Насморк быстро покосился на Огнегрива и пояснил, понизив голос: — Никто не знает о том, что наш бывший предводитель не был признан Звездным племенем. Черная Звезда возглавил племя, но он не получил Дара девяти жизней.
— Как такое может быть? — отшатнулся Огнегрив, во все глаза глядя на целителя. Черная Звезда не был настоящим предводителем?! Выходит, у него была всего одна жизнь… Тогда становится понятным, почему болезнь так быстро сокрушила его. — А почему ему не подарили девять жизней?
— Звездное племя не объяснило мне, — задумчиво ответил Насморк. — Когда Черная Звезда возглавил наше племя, Хвостолом все еще был жив. Возможно, звездные предки продолжали считать его настоящим предводителем. К тому времени, когда мы узнали о смерти Хвостолома, Черная Звезда был уже слишком слаб, чтобы совершить путешествие к Лунному Камню. Когда к нам пришел Звездоцап, я подумал, что, может быть, именно он все это время был подлинным избранником Звездного племени. Не знаю, Огнегрив! Ясно одно — Черная Звезда никогда не был настоящим предводителем!
— Почему же вы признали его? — удивился Огнегрив.
— Никто в племени не знал о том, что он не был наделен даром девяти жизней, — признался Насморк. — Черная Звезда был благородным воином, верным своему племени. Мы решили хранить в секрете его тайну. Что еще нам оставалось делать? Все равно, кроме него, некому было возглавить племя. Если бы мы сообщили воинам всю правду, это вызвало бы страх и панику.
В голосе Насморка слышалось явное облегчение. Видно было, что старый целитель устал от бремени тайны и рад возможности разделить ее с кем-то посторонним.
— Все в племени думают, что страшная болезнь, одну за другой, унесла все девять жизней Черной Звезды, — продолжал целитель. — Все были напуганы… ох, как напуганы! Никогда еще мы так не нуждались в сильном вожде!
«Вот почему они без возражений приняли Звездоцапа!» — догадался Огнегрив. Но зачем Насморк говорит ему все это? Неужели хочет дать понять, что сомневается в новом предводителе?
— Скажи, не думает ли Звездоцап о нападении на Грозовое племя? — выпалил Огнегрив и тут же пожалел о своей несдержанности.
— Неужели ты всерьез ожидал, что я отвечу на такой вопрос? — невесело усмехнулся Насморк. — Я предам свое племя, если открою тебе планы нашего предводителя. Но можешь успокоиться. Насколько мне известно, вам ничего не угрожает. Сам решай, верить моим словам или нет. Больше я тебе все равно ничего не скажу.
Подумав, Огнегрив решил поверить. В конце концов, откуда Насморку знать, что на уме у Звездоцапа! Но прав ли он, не желая этого знать, — это уже другой вопрос.
— Огнегрив! — раздался сзади громкий голос Пепелицы. Кошечка уже поднялась и смотрела в сторону холма, густо поросшего лиловым вереском. Там лежали земли племени Ветра, которые целителям предстояло пройти в одиночку. — Похоже, вы с Насморком собрались до вечера языки чесать?! Ни дать ни взять, парочка старейшин на солнышке!
Пепелица нетерпеливо переступила с лапки на лапку. Стоящий рядом с ней Перышко вскинул голову, глаза его сияли.
— И то верно, — вздохнул Насморк, поднимаясь с земли. — Ты же знаешь, Огнегрив, путь неблизкий, придем только к ночи. До Высокой Скалы в два прыжка не доскочишь!
Четверо котов обошли вершину холма и остановились у края вересковой пустоши. Здесь Пепелица повернулась и уткнулась носом в нос Огнегриву.
— Дальше я пойду одна, — сказала она. — Спасибо, что проводил. Я вернусь завтра вечером.
— Будь осторожна! — напутствовал ее Огнегрив.
Однажды он уже стоял здесь и смотрел вслед маленькой Пепелюшке, которая отправлялась на свое первое таинство к Лунному Камню. Как давно это было! Дрожь пробежала по спине Огнегрива при мысли о том, что уже ночью его серая подружка спустится в подземный туннель и подойдет к сверкающему Камню, чтобы вступить в безмолвное общение со Звездным племенем. Не говоря ни слова, он лизнул Пепелищу в серые ушки и остался стоять, глядя, как целительница в сопровождении двоих котов, прихрамывая, входит в море вереска.

Глава VII
Огнегрив осторожно вытянул шею и выглянул из-за скалы. Звездоцап тоже заметил Лужицу и, повернув в сторону, побежал ей наперерез. Увидев незнакомого кота, старуха попятилась, оступилась и упала, беспомощно разбросав лапы. Предводитель племени Теней подошел и что-то сказал Лужице, но Огнегрив сидел слишком далеко и не смог расслышать ни слова.
Припав брюхом к земле, он пополз к беседующим котам — медленно и бесшумно, словно охотник, подбирающийся к добыче. К счастью, ветер дул ему прямо в лицо, так что Звездоцап не мог учуять слежки. Огнегрив вовсе не собирался лишний раз попадаться на глаза предводителю племени Теней. Возможно, Звездоцап как раз направлялся в Речное племя, чтобы повидаться с Оцелоткой. В таком случае он сам проводит Лужицу до самого лагеря, а Огнегрив может спокойно вернуться к себе домой.
Припав к земле, Огнегрив подполз еще ближе и укрылся за камнем, совсем рядом с двумя котами. Интересно, зачем Звездоцап снова направляется в Речное племя? Не к добру он зачастил туда! Ведь Крутобок сказал, что он только накануне был там и беседовал с Оцелоткой…
— Не притворяйся, будто не узнаешь меня! — раздался слабый, дрожащий крик, и Огнегрив вздрогнул, узнав голос Лужицы. — Я знаю, что это ты! Почему ты молчишь, Желудь?
Огнегрив оцепенел. Желудем звали отца Камня и Невидимки! Именно ему Синяя Звезда отдала своих детей, он и принес их в родное племя. Огнегрив никогда не видел Желудя, тот погиб незадолго до его появления в лесу, но, судя по рассказам, храбрый Речной воин был немного похож на Звездоцапа своей темно-бурой шкурой и богатырским сложением.
Огнегрив снова приподнял голову и выглянул из своего укрытия. Лужица, сгорбившись, сидела на узкой, поросшей травой, площадке над скалистым обрывом и, запрокинув голову, смотрела на Звездоцапа, стоящего несколькими камнями выше.
— Давненько я тебя не видела! — скрежетала старуха. — Где ж ты прятался, дружок?
Звездоцап, прищурившись, сверху вниз смотрел на нее. Огнегрив не сомневался, что он сейчас объяснит Лужице ее ошибку, поэтому у него кровь застыла в жилах, когда Звездоцап медленно проговорил: — Да так… неподалеку.
— Мог бы, по крайней мере, проведать меня! — укоризненно ворчала Лужица. — Совести у тебя совсем нет, вот что! И это после всего, что я для тебя сделала! Забыл разве, как я выходила приблудных котяток?
Янтарные глаза Звездоцапа вспыхнули. Он наклонил свою огромную лобастую голову и, дернув ушами, спросил:
— О каких котятах ты говоришь?
— И у тебя еще хватает наглости спрашивать! — хрипло расхохоталась старая кошка. — Будто не знаешь! Я говорю о двух котятах из Грозового племени, которых ты попросил меня выкормить и воспитать!
Огнегрив оцепенел за своим камнем. Неужели Лужица сейчас откроет Звездоцапу страшную тайну Синей Звезды?!
Звездоцап насторожился и устремил немигающий взор на дряхлую старуху. Видно было, что ее слова не на шутку заинтересовали его. Вытянув шею, он что-то спросил, но так тихо, что Огнегрив не смог разобрать ни слова.
— Много лун тому назад, — озадаченно ответила Лужица. — Только не говори, будто забыл! Ты просто… Ох, да что же это?! Нет, Желудь никогда не стал бы спрашивать меня об этом! — Она сделала несколько шагов вперед, вытянула шею и обнюхала Звездоцапа.
— Ты не Желудь! — каркнула старуха, отступая. — Теперь я узнала тебя! Ты — Коготь из Грозового племени!
— Какая разница? — вкрадчиво спросил Звездоцап. — Ты можешь рассказать мне все начистоту. Что это за история с котятами из Грозового племени? Кто их настоящая мать?
Огнегрив высунулся так далеко, что заметил изумление, промелькнувшее в выцветших глазах старой Лужицы. Склонив голову к плечу, она смущенно посмотрела на могучего предводителя племени Теней.
— Ах, какие красивые были котятки! — рассеянно забормотала старуха. — Я просто наглядеться на них не могла! А какими воинами они стали…
Звездоцап резко наклонился, приблизив свою морду к ее лицу, так что Лужица растерянно замолчала.
— Говори, чьи это были котята, старая падаль! — рявкнул он, теряя терпение.
Лужица испуганно отшатнулась, и Огнегрив с трудом подавил вопль ужаса. Он видел, как старуха оступилась, сорвалась с края скалы и кубарем покатилась вниз. В глазах Огнегрива промелькнули вращающиеся лапы, хвост, голова — потом Лужица тяжело ударилась об острый камень, торчащий из черной земли, и больше не шевелилась.
Все произошло так быстро, что Огнегрив даже опомниться не успел. Тем временем Звездоцап неторопливо спустился к неподвижному телу и принялся обнюхивать его. Этого Огнегрив уже не мог выдержать! Задыхаясь от ярости, он бросился вниз, но прежде чем успел добраться до рокового камня, предводитель племени Теней повернулся и быстро скрылся на своей территории, даже не заметив своего бывшего врага.
Огнегрив остановился перед неподвижным телом Лужицы и долго смотрел на нее. Из-под головы старухи, в том месте, где она ударилась о камень, бежал тоненький ручеек крови. Лужица лежала, разбросав лапы, устремив невидящий взгляд в небо. Она была мертва.
Огнегрив печально склонил голову.
— Прощай, Лужица, — тихо прошептал он. — Да пребудешь ты во славе в Звездном племени!
В скорбном молчании он долго стоял над ее телом. Как жаль, что ему не довелось лучше узнать Лужицу! Своим острым языком и добрым сердцем она напоминала ему Щербатую, кроме того, Огнегрив был благодарен старой кошке за то, что она поведала ему — чужаку! — свою самую сокровенную тайну.
Его грустное одиночество было прервано громкими голосами. Подняв голову, Огнегрив увидел, что со стороны реки к нему несутся Невидимка с Крутобоком. Увидев неподвижное тело Лужицы, Невидимка с горестным воплем бросилась к камню и зарылась носом в серую шерсть той, которую считала своей матерью.
— Что случилось? — быстро спросил Крутобок.
Огнегрив решил ничего не говорить им о Звездоцапе. Рассказав о роли предводителя племени Теней в смерти старой кошки, он рисковал предать огласке историю с ее приемными котятами. Лужица хранила свою тайну даже от соплеменников, и Огнегрив не посмел идти против ее воли. Он чувствовал, что Лужица никогда не простила бы ему этого предательства. Молча глядя на мертвое тело, он мысленно воззвал к Звездному племени и попросил прощения за свою вынужденную ложь.
— Я увидел Лужицу, когда она карабкалась по склону, — ответил он. — Она поскользнулась, а я не успел… Мне очень жаль. Простите меня.
— Тебе не в чем винить себя, Огнегрив! — воскликнула Невидимка, оторвавшись от тела матери. Ее голубые глаза были полны горечи. — Этого-то я и боялась! Потому-то я так всполошилась, когда она пропала.
Она отвернулась и снова склонилась над телом Лужицы. У Огнегрива даже в носу защипало от жалости. Когда Синяя Звезда отказалась от собственных детей, Лужица приютила и вырастила их. Не будь ее, Невидимка с Камнем погибли бы! Она выкормила их, она баловала и любила их, пока детям не пришло время стать оруженосцами. Они не знали другой матери и были обязаны жизнью старой серой Лужице.
— Пойдем, Невидимка, — бережно подтолкнул ее Крутобок. — Нужно отнести ее в лагерь.
— Я помогу вам! — встрепенулся Огнегрив.
— Нет, — покачала головой Невидимка. — Ты и так слишком много сделал для нас. Спасибо тебе, но эту честь ей должны оказать соплеменники.
С этими словами она нагнулась и осторожно взяла Лужицу зубами за загривок. Крутобок подхватил ее тело с другой стороны, и они вдвоем понесли свою ношу вниз по склону, в сторону моста Двуногих. Неподвижное тело Лужицы безвольно покачивалось в их зубах, тощий серый хвост волочился по земле.
Когда скорбная процессия достигла противоположного берега, Огнегрив повернулся и побежал в сторону своего лагеря. Мысли его путались. Только что Звездоцап узнал о двух Речных воинах, рожденных в Грозовом племени. Огнегрив пока не догадывался, какую пользу извлечет Звездоцап из этого открытия, но уже не сомневался, что предводитель племени Теней постарается использовать ошибку старой Лужицы, чтобы погубить Синюю Звезду и все Грозовое племя!
По дороге домой он удачно поохотился и, пыхтя, взобрался на вершину холма с крупным кроликом в зубах. Поглядев с высоты на лагерь, он увидел, что Златошейка вывела своих котят в овраг, и двое малышей гоняются между камней, пытаясь поймать Веснянку, которая подманивала их хвостом, а потом ловко отпрыгивала в сторону. Огнегрив весело сбежал вниз, бросил кролика на землю и остановился полюбоваться игрой. Завидев глашатая, Ежевичка вдруг неуклюже подбежал и смущенно положил к его ногам маленькую мышку.
— Гляди, Огнегрив! — радостно крикнул он. — Я сам ее поймал!
— Это его первая добыча, — промурлыкала Златошейка, ласково глядя на своего маленького охотника.
Янтарные глазенки Ежевички так и сияли от гордости.
— Мама говорит, что я буду лучшим охотником! Таким, как мой отец!
Огнегрив почувствовал неприятный холодок в животе. Прищурившись, он сурово посмотрел на Златошейку. Та не сводила глаз со своего сыночка, но по тому, как подрагивал кончик ее хвоста, Огнегрив догадался, что королева заметила его взгляд.
— Почему ты молчишь, Огнегрив? — озадаченно спросил Ежевичка. — Можно я отнесу мою добычу старейшинам?
И тут Огнегрив не на шутку разозлился на самого себя. Маленький котенок впервые поймал мышку и заслуживает похвалы глашатая! Но, помимо воли, в памяти его вновь встала огромная фигура Звездоцапа, склонившегося над поверженной Лужицей, и Огнегриву потребовалось немалое усилие, чтобы не обрушить свой гнев на невинного котенка.
— Да… Разумеется! — выдавил он. — Ты молодец, Ежевичка! Знаешь, отнеси-ка ты свою добычу Безуху! Думаю, он отблагодарит тебя хорошей сказкой.
Глазки котенка загорелись.
— Ура! — завопил он и, подхватив мышку, понесся к входу в лагерь. Рыжинка тут же сорвалась с места и бросилась вдогонку за братом.
Златошейка бросила на Огнегрива испепеляющий взгляд, и он понял, что от материнского глаза не укрылось то, с какой неохотой он выдавил свою похвалу.
— Я уже говорила тебе, Огнегрив, что не собираюсь рассказывать детям о преступлениях их отца. Я держу свое слово. Мы верны своему племени — все трое, ты понял? Она резко повернулась, хлестнув хвостом по лицу Огнегрива, и решительно направилась в лагерь.
Огнегрив молча подобрал с земли своего кролика и поплелся следом. Он решил отнести кролика Пепелице и поговорить с ней насчет Ежевички. Возможно, целительница подскажет ему, как лучше вести себя с этим котенком. Накануне поздней ночью Пепелица вернулась от Высокой Скалы. Она едва держалась на ногах от усталости, но глаза ее сияли, как звезды, и Огнегриву почудилось, будто целительница принесла в лагерь отблеск Лунного Камня.
Пробираясь в лагерь сквозь свежую поросль папоротника, Огнегрив заметил Пепелицу. Целительница сидела у входа в детскую рядом с Горностайкой и не сводила глаз со Снежка, который неуклюже вертелся на земле на расстоянии нескольких кошачьих хвостов от своей матери.
«Отлично! — подумал про себя Огнегрив. — Наконец-то мы узнаем, что творится с этим котенком!» Он подошел поближе и положил своего кролика перед Пепелицей.
— Это тебе. Ты уже отдохнула после путешествия?
Пепелица рассеянно обернулась. Ее голубые глаза показались ему странно-неподвижными.
— Вполне! — отозвалась она. — Спасибо за кролика. Мы с Горностайкой как раз беседуем о Снежке.
— Не понимаю, о чем тут беседовать! — сердито прошипела королева. Голос ее звучал по прежнему резко, но видно было, что старая Горностайка побаивается Пепелицу и не смеет отказаться от разговора. После возвращения от Высокой Скалы во всем облике целительницы чувствовалась какая-то новая, незнакомая прежде властность.
Целительница опустила голову.
— Пожалуйста, позови его. Пусть подойдет, — попросила она.
Горностайка сердито фыркнула и закричала:
— Снежок! Снежок, детка, иди сюда!
Подождав, она еле заметно взмахнула хвостом. Снежок поднялся с земли, бросив комок мха, которым только что играл, и подошел к матери. Горностайка наклонилась и лизнула его в белое ушко.
— Хорошо, — кивнула Пепелица. — А теперь ты, Огнегрив, отойди в сторонку и позови его. — Она повела подбородком в сторону края поляны и, понизив голос, добавила: — И не двигайся. Подзови его одним голосом! Озадаченный, Огнегрив отошел и окликнул котенка. На этот раз Снежок даже не шелохнулся, хотя смотрел прямо на глашатая. Огнегрив позвал его еще раз, потом опять — громче, но малыш так и не тронулся с места.
Несколько котов, вышедших проверить кучу едой, подошли ближе, заинтересованные происходящим. Даже Синяя Звезда, потревоженная шумом голосов, выползла из своей пещеры, уселась у подножия скалы и уставилась в сторону детской. Дряхлая Рябинка, возвращавшаяся в пещеру старейшин, и та повернулась, приблизилась к Горностайке и что-то тихо шепнула ей на ухо. Королева раздраженно зашипела на старуху, но Огнегрив стоял слишком далеко и не разобрал ни слова. Не обращая внимания на возмущение Горностайки, Рябинка уселась рядом с Пепелицей и внимательно посмотрела на котенка.
Огнегрив чуть не охрип, подзывая Снежка. Наконец, мать легонько подтолкнула своего сыночка и кивнула в сторону глашатая. Только тогда малыш поднялся и неторопливо заковылял к Огнегриву.
— Умница! — похвалил Огнегрив и, встретив равнодушный взгляд Снежка, смущенно повторил похвалу.
Помолчав, котенок открыл рот и невнятно пробормотал:
— Хршо…
Огнегрив нахмурился. Малыш говорил так странно, что он едва разобрал его ответ.
Он отвел котенка обратно к детской и уже не удивился, услышав приговор Пепелицы:
— Мне очень жаль, Горностайка! Снежок глухой. Он ничего не слышит. Горностайка заскребла лапами по земле, лицо ее исказилось от гнева и горечи.
— Я и без тебя это знаю! — взорвалась она. — Надеюсь, ты не забыла, что я его мать?! Неужели ты думаешь, я могу не знать, что мой сын глухой?!
— Белые котята с голубыми глазками очень часто бывают глухими, — проскрипела Рябинка, склоняясь к самому уху Огнегрива. — Помнится, один из моих первенцев… — Она тяжело вздохнула и замолчала.
— Что с ним случилось? — вежливо спросил Огнегрив, чувствуя предательскую радость от того, что его белоснежный голубоглазый племянник наделен отличным слухом.
— Никто не знает! — печально отозвалась Рябинка. — Он исчез, когда ему исполнилось три луны. Наверное, лиса утащила.
Горностайка ощетинилась и крепче прижала к себе своего беленького малыша.
— Ну уж до моего сыночка никакая лиса не доберется! — угрожающе крикнула она. — Я-то смогу за ним присмотреть!
— В этом я не сомневаюсь, — раздался хриплый голос Синей Звезды. В общем смятении никто и не заметил, как предводительница подошла ближе. — Но, боюсь, твой сын никогда не сможет стать воином.
«У нее сегодня хороший день! — с облегчением подумал Огнегрив. — Глаза ясные, и голос звучит уверенно! Она, разумеется, сочувствует Горностайке, но говорит с ней, как предводительница, а не как обычная кошка».
— Почему это не сможет?! — взвилась королева. — Чем это он хуже других?! Славный котенок, сильный. Если подать ему сигнал, он все сделает, как надо.
— Этого недостаточно, — твердо сказала Синяя Звезда. — Никакой наставник не сможет с помощью сигналов научить его выслеживать добычу или сражаться с врагом. Во время битвы твой Снежок пропустит все приказы, а на охоте не услышит даже собственных шагов, не то что шороха добычи!
Горностайка вскочила и угрожающе выгнула спину. На какую-то долю мгновения Огнегриву показалось, будто разъяренная королева сейчас кинется на свою предводительницу, но Горностайка резко повернулась, подхватила своего Снежка и скрылась вместе с ним в глубине детской.
— Ишь, как разошлась! — укоризненно проворчала Рябинка. — Расстроилась, видать.
— А ты как думала? — напустилась на нее Пепелица. — Она стареет. Скорее всего, это ее последний котенок. Легко ли ей узнать, что он никогда не станет воином?
— Поговори с ней, Пепелица, — приказала Синяя Звезда. — Пусть поймет, что интересы племени стоят выше материнского тщеславия.
— Хорошо, Синяя Звезда, — уважительно склонила голову целительница. — Я обязательно поговорю с ней, но сейчас, мне кажется, не нужно ее беспокоить. Пусть побудет со Снежком. Ей нужно время. Не так-то легко привыкнуть к мысли, что всему племени известно о глухоте ее единственного сына!
Синяя Звезда утвердительно кивнула и направилась к своей палатке. Не в силах скрыть разочарования, Огнегрив долго смотрел ей вслед. Еще совсем недавно Синяя Звезда непременно сама поговорила бы с Горностайкой и, может быть, придумала бы, как устроить дальнейшую судьбу маленького глухого Снежка. Как изменилась предводительница! В ее сердце больше нет ни понимания, ни жалости! Шерсть на загривке у Огнегрива встала дыбом при мысли о том, что Синей Звезде безразличны и глухой котенок, и его несчастная мать.

ГЛАВА XII
Стараясь не попадаться на глаза соплеменникам, Огнегрив украдкой выскользнул из лагеря. Закон требовал от каждого воина беспрекословно повиноваться приказам своего предводителя. До сих пор Огнегрив всегда свято следовал этому завету. Он и представить не мог, что когда-нибудь посмеет ослушаться приказа Синей Звезды, но сегодня ему приходилось выбирать между повиновением и спасением собственного племени. Он решил, что единственной возможностью избежать битвы может стать встреча Синей Звезды со Звездным Лучом один на один. Пусть предводители спокойно обсудят, кто виноват в краже дичи на обеих территориях. Если Синяя Звезда поймет, что племя Ветра подвергается точно такому же грабежу, она, несомненно, откажется от нападения.
Огнегрив старался не думать о том, что сделает с ним Синяя Звезда, если узнает, что он самовольно ходил договариваться со Звездным Лучом. Его утешала лишь мысль о том, что он правильно понимает подлинные интересы своего племени.
Возле папоротников Огнегрив остановился и в последний раз обвел глазами лагерь. Около пещеры оруженосцев он заметил пеструю Веснянку, которая в полном одиночестве отрабатывала охотничьи навыки. Завидев падающий лист, кошечка бесшумно подкрадывалась к нему и прыгала, хватая добычу поднятыми лапками.
— Отлично! — похвалил Огнегрив.
Веснянка подняла голову, глаза ее довольно вспыхнули.
— Спасибо, глашатай.
Огнегрив кивнул и бросился в папоротники. Эта короткая встреча лишь укрепила его решимость, и шустрая маленькая ученица внезапно показалась ему символом всего самого лучшего и важного в племени. Этого он никогда и никому не позволит уничтожить!
Солнце достигло своей высшей точки, когда Огнегрив добрался до небольшого ручейка, протекавшего у Четырех Деревьев. Тут он остановился перевести дух. К несчастью, перед выходом из лагеря он не успел перекусить, и шорох травы мгновенно пробудил в нем голод. Огнегрив припал к земле и затаился, но вскоре с удивлением понял, что в траве шуршит вовсе не дичь. Вот между деревьями мелькнула знакомая темная шерсть, а следом за ней прилетел запах Грозового племени.
Огнегрив удивился. Он не отдавал приказа прочесывать этот участок леса, так откуда же здесь взялись Грозовые коты? Не отрываясь от земли, Огнегрив тихонько переполз за куст папоротника. В следующий миг трава раздвинулась, и на берег ручья вышел Частокол. Обернувшись через плечо, полосатый воин громко крикнул кому-то сзади:
— За мной! Ну-ка, не отставать! Из папоротников вылезли два маленьких котенка, и Огнегрив с изумлением узнал в них обоих Златошейкиных малышей. Ежевичка выкатился на полянку и принялся гоняться за падающим листом, следом за ним, ковыляя, вылезла Рыжинка.
— Я устала. У меня лапки болят, — пожаловалась она.
— Не может быть! — покачал головой Частокол. — Ты же у нас такая сильная! Уже недалеко.
«Что недалеко?' — тревожно пронеслось в голове у Огнегрива. — Что они здесь делают, и куда Частокол ведет котят?» Он ожидал увидеть Златошейку, ведь малыши еще никогда не отходили так далеко от детской, но, к его изумлению, королева так и не появилась.
Ежевичка подбежал к сестренке и ласково потерся лбом о ее рыжий бочок.
— Пойдем! Это же того стоит! Следом за Частоколом оба котенка вышли на мелководье и, повизгивая от страха и восторга, потопали через ручей. На другой стороне ручья Частокол свернул с тропинки, которая вела к Четырем Деревьям, и пошел по узкой дорожке, что вилась под кустами. Ярость охватила Огнегрива. Он прекрасно знал, куда ведет эта тропинка! Частокол вел котят к границе с племенем Теней!
Дождавшись, пока троица отойдет подальше, Огнегрив выскочил из своего укрытия и помчался за ними следом. Он догнал котов возле самой границы. В ноздри ударил сильный запах племени Теней, и Огнегрив заметил, как котята остановились и начали удивленно принюхиваться.
— Ну что там еще? — недовольно прикрикнул Частокол.
— Пахнет лисой? — спросил Ежевичка.
— Нет, это запах племени Теней! — ответил Частокол. — Пошли, уже совсем близко.
Он повел котят вдоль границы, и усталая Рыжинка тут же принялась хныкать, что у нее все лапки провоняли какой-то гадостью.
Вне себя от злости Огнегрив нырнул под куст боярышника, росший на самом краю территории Грозового племени, и притаился в ветвях. Отсюда он мог, оставаясь невидимым, наблюдать за происходящим.
Частокол остановился неподалеку от куста. Измученные котята повалились на траву, но не успели они размять усталые лапы, как папоротники зашуршали вновь, и из них выступил еще один кот.
Это был Звездоцап. Огнегрив так и замер на месте, хотя был уже готов к его появлению. Судя по всему, Частокол попытался заслужить расположение своего бывшего друга, устроив ему встречу с детьми, но столь быстрое появление предводителя племени Теней говорило о том, что встреча была назначена заранее.
«Знает ли об этом Златошейка?» — подумал Огнегрив. Судя по тому, что ее не было рядом с детьми, Частокол увел котят без ведома матери. Наверное, несчастная королева сейчас ищет их по всему лагерю. «Должно быть, голову потеряла от страха!» — с ненавистью подумал Огнегрив. У него даже лапы зачесались от желания немедленно броситься на Частокола, но он заставил себя остаться на месте и наблюдать.
Звездоцап подошел ближе, при каждом шаге огромные мышцы перекатывались под его полосатой шкурой. Остановившись перед котятами, он какое-то время молча смотрел на них, а потом, наклонившись, потерся носом сначала о Ежевичку, а потом и о Рыжинку. Котята никогда в жизни не видели такого исполина, но стояли смирно и, не моргнув, выдержали янтарный взгляд отца.
— Вы знаете, кто я? — спросил Звездоцап.
— Частокол сказал, что отведет нас познакомиться с отцом! — храбро выпалил Ежевичка.
— Ты и есть наш папа? — спросила Рыжинка. — От тебя пахнет почти так же, как от нас!
— Да, — наклонил огромную голову Звездоцап. Котята изумленно переглянулись, а Частокол пояснил:
— Это Звездоцап, предводитель племени Теней.
Котята дружно вытаращили глазенки, а Ежевичка завопил:
— Ух, ты! Правда? Ты настоящий предводитель? Дождавшись, когда Звездоцап снова кивнет, Рыжинка деловито спросила:
— А почему ты не можешь забрать нас в свое племя? Наверное, у тебя там самая лучшая пещера, мы бы там все поместились! Звездоцап покачал головой.
— Сейчас ваше место возле матери. Но я горжусь вами. Они и в самом деле очень красивые и сильные, — сказал он Частоколу. — Когда их посвятят в оруженосцы?
— Думаю, через месяц, — ответил Частокол и угодливо добавил: — Жаль, что у меня уже есть ученица, иначе я непременно сам взял бы одного из них.
Огнегрив от злости так и вцепился когтями в землю. «Наставников выбираем мы с Синей Звездой, а не ты! — прошипел он про себя. — И ты последний, кому мы доверим воспитание этих котят!»
Звездоцап отвернулся от Частокола и снова посмотрел на детей.
— Вы умеете охотиться? — спросил он. — А сражаться? Хотите стать настоящими воинами?
Котята дружно закивали.
— Я буду лучшим воином племени! — похвастался Ежевичка.
— А я буду лучшей охотницей! — не отстала от брата Рыжинка.
— Молодцы! — заурчал Звездоцап и ласково лизнул каждого между ушками.
Огнегрив невольно вспомнил Крутобока, который покинул родное племя, чтобы остаться со своими котятами. Неужели свирепый Звездоцап тоже страдает от разлуки с детьми?
Огнегрив готов был пожалеть своего смертельного врага, но тут Ежевичка задал вопрос, от которого у Огнегрива кровь бросилась в голову.
— Звездоцап, а почему ты предводитель племени Теней, а наша мама из Грозового племени?
— Они ничего не знают? — спросил Звездоцап у Частокола и, когда полосатый воин отрицательно покачал головой, ответил: — Это долгая история, сынок. Садитесь, я расскажу вам.
Огнегрив понял, что пришло время вмешаться. Не хватало только, чтобы Звездоцап рассказал котятам собственную версию своего изгнания из Грозового племени! Огнегрив готов был поклясться, что Звездоцап ни за что не признается ни в совершенных им убийствах, ни в предательстве собственного племени!
Поднявшись на лапы, Огнегрив вышел из-под куста.
— Добрый день, Звездоцап, — вежливо поздоровался он. — Что-то ты далеко забрел от своего лагеря. Да и ты тоже, Частокол, — гораздо более резко сказал он и спросил: — Что ты здесь делаешь и зачем привел сюда котят?
— Это наш отец! — восторженно завопила Рыжинка. — Мы сами дошли сюда от самого лагеря, чтобы повидаться с ним!
— Почему никто не сказал нам о том, что наш отец — предводитель другого племени? — пискнул Ежевичка.
Огнегрив даже не подумал отвечать ему. Он приблизился к Частоколу и, угрожающе прищурившись, повторил:
— Я тебя слушаю, Частокол!
— Как ты узнал, что мы здесь? — ощетинился
Частокол.
— Я заметил вас, когда вы переходили ручей. Вы так шумели, что весь лес переполошили!
— Послушай, Огнегрив, — сказал вдруг Звездоцап, склоняя голову в вежливом приветствии, которым предводитель одного племени обменивается с глашатаем другого. Голос его звучал просительно и дружелюбно: — Во всем виноват я, а не Частокол. Я очень хотел увидеть своих детей. Ты ведь не откажешь мне в этом желании, правда?
— Я все понимаю, — смущенно ответил Огнегрив. — Но Частокол не должен был без разрешения уводить котят из лагеря. Они еще слишком малы и подвергаются опасности, бродя в одиночестве вдалеке от дома!
«Особенно теперь, когда по лесу бегает бродячая собака!» — мысленно добавил он.
— Они не в одиночестве! — нагло возразил Частокол. — Они со мной!
— Ты не забыл о нападении ястреба? Эта часть леса почти полностью выгорела, тут даже Укрыться негде! Ты не хочешь, чтобы с малышами случилось то же, что и со Снежком? — При упоминании Снежка Ежевичка вдруг громко заплакал, и Огнегрив поспешно остановился. Не хватало только совсем запугать и расстроить малышей! — Отведи их в лагерь, Частокол. Немедленно.
Частокол переглянулся со Звездоцапом, нехотя повел плечом и сказал котятам:
— Пошли! Мы должны слушаться Огнегрива. Котята отошли от Звездоцапа и засеменили к Частоколу.
— Попрощайтесь с отцом! — велел им Огнегрив, стараясь держаться приветливо и дружелюбно. — Скоро вы станете оруженосцами, пойдете на Совет и снова увидитесь с ним.
Котята послушно обернулись и попрощались.
— До встречи! — ответил им Звездоцап. — Растите большими и сильными, чтобы я всегда мог вами гордиться.
Частокол повел котят к ручью, а Огнегрив со Звездоцапом, стоя рядом, молча провожали их глазами. Когда все трое скрылись в траве, Звездоцап негромко сказал:
— Береги моих детей, Огнегрив. Я буду приглядывать за ними.
Огнегрив почувствовал, как сердце его уходит в пятки. Когда он перед всем племенем обвинил Когтя в предательстве, глашатай поклялся убить его. И вот теперь они оказались наедине, вдалеке от всех, и никто не защитит Огнегрива, если Звездоцап надумает напасть на него. Он весь вспотел от напряжения, но Звездоцап не сделал даже попытки приблизиться к бывшему врагу.
— Я буду заботиться о них, — выдавил Огнегрив. — Грозовое племя лелеет всех своих котят.
— В самом деле? — прищурился Звездоцап. — Как приятно это слышать!
«Он намекает на двух котят, которых когда-то усыновила Лужица!» — догадался Огнегрив и замер, ожидая прямого вопроса. Но Звездоцап не стал ни о чем спрашивать, лишь в янтарных глазах его промелькнуло нечто такое, от чего у Огнегрива мороз пробежал по телу. Звездоцап смотрел так, будто прекрасно знал, что Огнегриву известно гораздо больше, чем он говорит.
Но вслух Звездоцап ничего не сказал. Он снова склонил голову и вежливо распрощался:
— Увидимся на следующем Совете, Огнегрив, а сейчас я должен вернуться в свое племя.
С этими словами он повернулся и пошел на свою территорию. Огнегрив постоял еще немного, чтобы убедиться, что предводитель племени Теней в самом деле ушел, а потом побрел в сторону Четырех Деревьев. В душе у него бушевала буря. Как ни злило его поведение Частокола, приходилось признать, что полосатый воин не сделал ничего дурного, приведя котят познакомиться с отцом. Что же касается самого Звездоцапа, то он вел себя на удивление достойно и сдержанно.
Усилием воли Огнегрив заставил себя забыть о сегодняшнем происшествии. Ему нужно было торопиться. До заката он должен поговорить со Звездным Лучом и придумать способ уладить миром спор о воровстве дичи!

Глава XI

Солнце только поднималось над горизонтом, когда Огнегрив вылез из своей палатки. Стряхнув с шерсти труху опавших листьев, он глубоко вдохнул холодный воздух и с наслаждением потянулся.

После вчерашнего Совета он с непривычным удивлением смотрел на мирную жизнь лагеря. Неужели все здесь осталось по-прежнему? Уголек с Белышом деловито латали прутиками внешнюю стену лагеря, Златошейка с Синеглазкой сидели возле детской, любуясь на резвящихся котят, а Веснянка, остановившись на бегу, присоединилась к малышам. Вдалеке чинно шествовал могучий Буран, волоча в пасти только что наловленную дичь. Всюду царил покой, и хотя Огнегрив шкурой чувствовал разлитое в воздухе напряжение, ночные страхи слегка отпустили его.

Он огляделся, ища глазами Песчаную Бурю, но та отправилась в рассветное патрулирование и еще не возвращалась. Песчаной Бури вчера не было на Совете, поэтому Огнегриву не терпелось поделиться с ней новостями.

— Огнегрив!

Он сразу узнал голос Синей Звезды. Повернувшись, глашатай увидел, что предводительница семенит к нему со стороны своей пещеры.

— Да, Синяя Звезда?

— Иди ко мне в пещеру! Нам нужно поговорить!

Огнегрив послушно последовал за своей предводительницей. От его внимания не укрылся ни ее размашистый шаг, ни возбужденное подрагивание кончика хвоста. Синяя Звезда вела себя так, словно готова была в любой момент вцепиться в горло врагу, и, судя по всему, отсутствие врагов было делом временным.

Забравшись в пещеру, Синяя Звезда уселась на свою подстилку и уставилась на Огнегрива.

— Ты слышал, что говорил вчера этот лицемер, этот лжец, Звездный Луч?! — зашипела она. — Отказался признаться, что его воины воруют нашу дичь! Значит, нам остается только одно — напасть первыми!

Огнегрив так и застыл с разинутым ртом.

— Синяя Звезда! — взмолился он. — Ты не можешь так поступить! Мы не так сильны, как раньше! — Он хотел напомнить предводительнице, что, если бы не ее сумасбродство, у них сейчас было бы на четырех воинов больше, но не посмел. — Мы не можем позволить себе понести потери ранеными, не говоря уже об убитых! Глаза Синей Звезды сверкнули злобой.

— Уж не хочешь ли ты сказать, что Грозовое племя настолько ослабело, что не сможет защитить себя?!

— Одно дело — защита, но совсем другое — беспричинное нападение на соседей! — в отчаянии простонал Огнегрив. — Опомнись, Синяя Звезда! У нас нет ни одного доказательства того, что воины Ветра воруют…

Синяя Звезда оскалила зубы и зарычала. Ощетинив шерсть, она вскочила и угрожающе двинулась в сторону Огнегрива.

— Так ты сомневаешься в моих словах? Огромным усилием воли Огнегрив заставил себя устоять на месте.

— Я хочу избежать бессмысленного кровопролития! — спокойно ответил он. — Все следы указывают на то, что в лесу поселилась бродячая собака. Это она охотится на кроликов!

— А я тебе говорю, что бродячих собак не бывает! Они приходят и уходят со своими Двуногими!

— Откуда же тогда взялся собачий запах?

— Молчать! — Синяя Звезда замахнулась и едва не полоснула Огнегрива когтями по носу, но он по-прежнему не тронулся с места. — Сегодня ночью мы выступим в поход, а на рассвете нападем на лагерь племени Ветра.

У Огнегрива оборвалось сердце. Каждый воин почитает за честь сражаться за свое племя, но никогда прежде Огнегриву не приходилось участвовать в несправедливом набеге. Он не желал, чтобы Грозовые коты и воины Ветра напрасно проливали кровь!

— Ты слышишь меня, Огнегрив? — рявкнула Синяя Звезда. — Выбери самых лучших воинов.

К вечеру они должны быть готовы. — Глаза предводительницы превратились в синие искры, и Огнегриву вдруг показалось, что их взгляд испепелит его дотла, подобно тому, как огонь уничтожил могучий лес.

— Послушай, Синяя Звезда… — начал он.

— Неужели ты боишься племени Ветра? — с презрением бросила предводительница. — Или так привык раболепствовать перед Звездным племенем, что не смеешь пойти против их воли и сразиться за честь своей предводительницы?! — Она возбужденно подбежала к выходу из пещеры, потом вдруг резко повернулась и приблизила свое лицо к лицу глашатая. — Ты разочаровываешь меня, Огнегрив! Ты ведешь себя хуже остальных воинов! Как я могу верить в то, что ты будешь отважно сражаться за свое племя, если ты осмеливаешься оспаривать мои приказания? — прохрипела она. — Ты не оставляешь мне выбора, Огнегрив. Я сама возглавлю отряд!

Буря сомнений бушевала в груди Огнегрива. Он знал, что Синяя Звезда стара, что у нее осталась последняя жизнь, что она повредилась рассудком. Но предводительница была в таком бешенстве, что он не решился возражать. Склонив голову, Огнегрив негромко ответил: — Как скажешь, Синяя Звезда.

— Тогда отправляйся и делай то, что я приказала! — велела Синяя Звезда, не спуская с него безумного взгляда. — Ты пойдешь с нами, но помни — я буду постоянно приглядывать за тобой! — бросила она ему вслед.

Выйдя на поляну, Огнегрив содрогнулся, словно только что вынырнул из ледяной полыньи. Долг глашатая требовал немедленно отобрать самых лучших воинов, передать им приказ Синей Звезды и сказать, чтобы с восходом луны они были готовы выступить из лагеря, но каждый волосок на шубе Огнегрива протестовал против исполнения этого приказа. Кроликов воровала собака, племя Ветра было ни при чем! Звездное племя никогда не одобрит нападения на невиновных! Синяя Звезда не права!

Огнегрив и сам не заметил, как лапы вынесли его к пещере Пепелицы. Может быть, она что-нибудь посоветует? Возможно, мудрость целительницы и сокровенная связь, которая существует между ней и Звездным племенем, позволят ей найти выход, которого он не видит? Добравшись до поляны, Огнегрив позвал Пепелицу, но никто не отозвался. Он просунул голову в расщелину скалы и убедился, что палатка опустела. Лишь кучи сухих листьев сиротливо лежали вдоль стен.

В полной растерянности Огнегрив поплелся к выходу. По дороге он заметил усердного Царапку, волочившего охапку мягкого мха на подстилки старейшинам. Увидев глашатая, оруженосец остановился, выплюнул мох и отрапортовал:

— Пепелица ушла за травами!

— Куда? — быстро спросил Огнегрив, решив, что непременно разыщет целительницу, если она где-то неподалеку от лагеря.

— Не знаю, — пожал плечами Царапка. — Извини.

Он подхватил с земли свой мох и ушел.

Охваченный смятением и страхом, Огнегрив долго стоял посреди поляны и не знал, что ему делать. Он не мог попросить совета, поскольку был глашатаем, а глашатай не имеет права оспаривать приказы своего предводителя. Даже с Песчаной Бурей он не смел поделиться своими сомнениями, потому что воинский закон обязывал ее беспрекословно повиноваться предводительнице. Единственная, с кем он мог поговорить, это Пепелица — но и она ушла, оставив его в одиночестве!

Огнегрив медленно побрел в сторону пещеры воинов и около входа нос к носу столкнулся с вылезающей Чернобуркой.

— Я хотел немного вздремнуть, — пробормотал он в ответ на ее удивленный взгляд. — Хочу набраться сил перед ночным патрулем! — соврал он, не в силах признаться, что за «патруль» ожидает его этой ночью.

— Ты выглядишь очень усталым! — сочувственно покачала головой Чернобурка. — Ты слишком много работаешь, Огнегрив.

Она быстро лизнула его в рыжее ухо и побежала к куче свежей еды. К великому облегчению Огнегрива, в пещере больше никого не оказалось, поэтому он подошел к своей подстилке, поглубже зарылся в мягкий мох и папоротники и приготовился уснуть. Сон был его последней надеждой. Возможно, во сне к нему придет Пестролистая и посоветует, как избежать кровопролития.

Он со страхом вспомнил свой последний сон, когда он искал Пестролистую в темном и жутком лесу, но так и не нашел.

— О, Пестролистая, пожалуйста, не оставляй меня! — прошептал Огнегрив. — Ты так нужна мне! Я должен узнать, чего хочет от меня Звездное племя.

Огнегрив стоял на границе с племенем Ветра и смотрел на унылую пустошь. Резкий холодный ветер волнами пробегал по вересковому морю, ерошил шерсть на боках Огнегрива. Пустошь была окружена кольцом какого-то жутковатого, нездешнего света, в котором растворялся и горизонт, и окрестный лес. Огнегрив обернулся, ожидая увидеть четыре могучих дуба на Священной Поляне, но сзади тоже не было ничего, кроме бледно-золотого призрачного сияния. Он был совсем один.

— Пестролистая? — робко позвал Огнегрив. Никто не отозвался, но Огнегрив все же уловил дуновение сладкого запаха, всегда предшествовавшего появлению Пестролистой. Он замер, вытянул шею и приоткрыл рот, чтобы поглубже вдохнуть любимый запах.

— Пестролистая! — шепотом повторил Огнегрив. — Пожалуйста, приди. Ты так нужна мне!

И тут же его окружило тепло, и знакомый голос прошептал:

— Я здесь, Огнегрив. Теперь он чувствовал, что Пестролистая где-то сзади, и, стоит ему обернуться, он увидит ее. Но он не мог пошевелиться. Словно огромные ледяные челюсти сжали его голову, заставляя смотреть на колышущуюся под ветром мертвую пустошь.

Он не помнил, сколько простоял так, прежде чем понял, что Пестролистая здесь не одна. Он почувствовал новый, мучительно-знакомый запах и прошептал:

— Щербатая? Это ты? Слабое дыхание коснулось его шерсти, и Огнегриву почудилось, будто он слышит хриплое урчание погибшей кошки.

— Щербатая! — воскликнул он. — Я так тосковал о тебе! С тобой все в порядке? Ты видела, какой умницей стала наша Пепелица?

Он говорил и говорил, не помня себя от радости, что вновь встретился со Щербатой, но ответа так и не последовало, хотя ему показалось, будто урчание стало чуть громче.

Внезапно совсем рядом он услышал тихий шепот Пестролистой.

— Я не случайно привела тебя сюда, Огнегрив. Посмотри на это место, запомни его — хорошенько запомни. Это место, где не состоится битва и не прольется кровь.

— Тогда подскажи, как мне предотвратить войну? — взмолился Огнегрив, догадавшись, что Пестролистая имеет в виду задуманное Синей Звездой нападение на лагерь племени Ветра.

Но больше он так ничего и не услышал, кроме тихого вздоха, который быстро растаял и улетел вместе с ветром. В тот же миг исчезла и сила, сковывавшая Огнегрива. Он резко обернулся — но ни Щербатой, ни Пестролистой уже не было. Огнегрив жадно глотнул воздух, чтобы поймать хотя бы запах, но ничего не почувствовал.

— Пестролистая! — в страхе закричал он. — Щербатая! Не уходите!

Призрачное сияние тоже начало таять, постепенно превратившись в обычный солнечный свет, который бывает утром в Листопад, и вместо вересковой пустоши Огнегрив увидел над собой почерневшие от огня ветки и голубое небо, просвечивающее между ними. Тяжело дыша, он лежал на боку в своей пещере.

— Огнегрив! — раздался рядом чей-то взволнованный голос, и, повернув голову, он увидел Песчаную Бурю. — Что с тобой? Ты не заболел?

— Нет… Нет, все хорошо! — Он с трудом сел и пошевелил ушами, сбрасывая приставшие пушинки мха. — Просто дурной сон, только и всего.

— Я тебя искала, — объяснила Песчаная Буря. — Мы обошли все границы и не заметили ничего подозрительного. Кисточка уже рассказала мне о том, что произошло на Совете. Куча с дичью совсем опустела, нужно сходить поохотиться.

— Я сейчас не могу, Песчаная Буря… Мне нужно кое-что сделать. Пожалуйста, выбери ловцов и сходи сама, ладно?

Несколько мгновений Песчаная Буря пристально смотрела на него, ожидая объяснений, и вскоре в глазах ее не осталось ни капли былой теплоты.

— Хорошо, раз ты так занят! — буркнула она.

Огнегрив видел, что Песчаная Буря обиделась, но так и не смог придумать никакого объяснения. — Я возьму с собой Чернобурку и Бурого! — С этими словами она повернулась и вышла, даже не взглянув на Огнегрива.

Огнегрив облизал лапу и принялся умываться, погрузившись в размышления о только что увиденном сне. «Не состоится битва и не прольется кровь», — повторил он про себя. Но как понимать эти слова? Значит ли это, что Пестролистая просит его не беспокоиться, поскольку Звездное племя само предотвратит битву? Или же это был приказ, и именно он должен остановить кровопролитие?

Огнегриву очень хотелось бы отдать ход событий в лапы Звездного племени. В конце концов, что он может сделать, если предводительница уже отдала ему приказ?! Но что, если исполнение этого приказа нарушит священную волю Звездного племени? Кроме того, впервые решение Синей Звезды противоречило всем представлениям Огнегрива о справедливости и благе Грозового племени.

Наконец, он принял решение. Он пойдет на все, но Грозовое племя не будет сражаться с племенем Ветра!

Глава XIII

Продираясь сквозь заросли колючего утесника, Огнегрив брел через пустошь к лагерю племени Ветра. Чтобы не попасться на глаза вражескому патрулю, передвигаться приходилось ползком, волоча брюхо по земле, так что Огнегрив не раз с тоской вспомнил густую траву своего родного леса. В последний раз он был в лагере племени Ветра в ночь битвы, когда Грозовое племя помогало соседям отбить нападение двух враждебных племен. Тогда Огнегриву не приходилось прятаться, но теперь он решил не обнаруживать своего присутствия до тех пор, пока не увидит Звездного Луча или, по крайней мере, кого-то из тех, кого считал своими друзьями. Чтобы не расстраиваться раньше времени, он старался не думать о том, можно ли рассчитывать на былую дружбу после недавнего Совета. Больше всего следовало опасаться патрулей. Воины Ветра уже не раз атаковали Огнегрива на своей территории, поэтому новая встреча не сулила ему ничего хорошего.

Со всех сторон его окружал запах племени Ветра, но самих котов пока не было видно. Солнце почти завершило свой небесный путь, но Огнегрив старался не думать о приближающемся вечере. Он боялся впасть в отчаяние при мысли о том, как мало осталось времени до задуманного Синей Звездой нападения.

Перепрыгивая с камня на камень, он пересек мелкий ручеек и сразу почувствовал, что запах племени Ветра стал гораздо сильнее, причем на этот раз к нему примешивался запах испуганного кролика. Пасть Огнегрива тут же наполнилась слюной, а желудок жалобно заурчал, но он только крепче стиснул зубы. Нечего было даже думать о том, чтобы в такой момент охотиться на чужую добычу! Кроме того, судя по запаху, охотники были где-то неподалеку. Огнегрив поспешно зарылся в папоротник, растущий на берегу ручейка, и настороженно огляделся, ища глазами врага.

Трое котов бежали вниз по ручью прямо к тому месту, где он сидел. Впереди всех несся давний приятель Огнегрива, Одноус. Огнегрив немного воспрянул духом, хотя прекрасно помнил, как злобно смотрел на него Одноус на последнем Совете. Рядом с наставником скакал маленький Колючка. Оба они тащили в зубах по кролику. Зато появление третьего воина мгновенно расстроило все планы Огнегрива. Шествие замыкал Чернохват, здоровенный крапчатый котище, который когда-то не позволил Синей Звезде пройти через свою территорию к Высокой Скале. Огнегрив знал, что этот воин ни за что не разрешит ему поговорить со Звездным Лучом.

Однако в этот день удача — или милость Звездного племени — была на стороне Огнегрива. Пасти охотников были заняты добычей, поэтому они не могли учуять запаха вражеского лазутчика, хотя прошли всего в нескольких хвостах от него. Но на этом везение не закончилось. Маленький Колючка, который едва волочил здоровенного кролика, остановился, чтобы поудобнее перехватить свою добычу, и отстал от остальных.

Огнегрив поспешил воспользоваться этим.

— Колючка! — негромко окликнул он. Оруженосец покрутил головой и насторожил ушки.

— Я здесь, в папоротнике. Колючка повернулся и изумленно вытаращил глаза, заметив Огнегрива, высунувшего голову из побуревших зарослей. Он уже разинул рот, чтобы закричать, но Огнегрив знаком попросил его не делать этого.

— Слушай, Колючка! — быстро сказал он. — Скажи Одноусу, что я здесь, но только так, чтобы Чернохват не услышал, ладно? — Оруженосец попятился, на лице его отразилось смятение, но Огнегрив уверенно добавил: — Мне нужно с ним поговорить. Это очень важно для обоих наших племен, понял? Ты должен верить мне, Колючка. Видимо, его взволнованный тон подействовал на оруженосца, поскольку тот помедлил еще немного и, наконец, кивнул.

— Хорошо, Огнегрив. Жди здесь.

Подхватив своего кролика, малыш побежал догонять воинов. Огнегрив глубже забился в папоротник и свернулся клубком, приготовившись ждать. Время тянулось мучительно медленно. Только когда солнечный свет порозовел, предвещая близкий закат, Огнегрив услышал наконец шорох приближающихся шагов и тихий шепот:

— Огнегрив? Это ты? Глашатай сразу узнал голос Одноуса. Он осторожно выглянул из своего укрытия и тут же выпрямился, убедившись, что друг пришел один.

— Слава Звездному племени! — воскликнул он. — Я уж думал, ты не придешь!

— Так мне и следовало поступить, — буркнул Одноус, окинув Огнегрива подозрительным взглядом, в котором не было и следа былого дружелюбия. — Я никак не мог избавиться от Чернохвата. Если он узнает, что ты здесь, он порвет тебя в клочья, и ты прекрасно это знаешь. — Он приблизился к Огнегриву. — Из-за тебя я рискую собственной шкурой! — ворчливо добавил он. — Надеюсь, дело того стоит.

— Клянусь тебе, стоит! Слушай, Одноус. Мне нужно срочно поговорить со Звездным Лучом. Это очень важно, поверь! — умоляюще добавил

Огнегрив, видя, что Одноус продолжает молча смотреть ему в глаза.

Сердце его отсчитало два удара, и он решил, что бывший друг сейчас повернется и уйдет, а может быть, даже бросится на него и прогонит со своей земли. Но Одноус все же заговорил, и Огнегрив с облегчением перевел дух. Голос воина немного потеплел, видимо, настойчивая просьба Огнегрива тронула его сердце.

— Что ты задумал? Звездный Луч спустит с меня шкуру, если я без уважительной причины приведу в лагерь Грозового воина!

— Я не могу рассказать тебе, Одноус. Пойми, я должен сказать это только самому Звездному Лучу! Поверь мне, это для блага обоих наших племен!

Одноус снова заколебался.

— Ладно! — выдавил он наконец. — Я не сделал бы этого ни для кого другого, Огнегрив!

Повернувшись, он взмахом хвоста пригласил Огнегрива следовать за собой и нырнул в вереск.

Огнегрив ринулся за ним. На вершине холма Одноус остановился и посмотрел вниз, на лагерь племени Ветра. Густая стена утесника окружала маленькую поляну, прочерченную длинными вечерними тенями. Пока Огнегрив с Одноусом смотрели на лагерь, сзади к ним незаметно приблизился вечерний патруль под предводительством самого Колченогого, глашатая племени Ветра. Огнегрив поймал устремленные на себя взгляды, в которых любопытство смешивалось с враждебностью.

— Пошли! — поторопил Одноус. Они нырнули в колючие кусты утесника и долго продирались через него, пока не почувствовали под лапами песчаную землю поляны.

Выбравшись из узкого лаза, Огнегрив увидел перед собой поляну и Звездного Луча, лежавшего возле кучи свежатины. Множество других воинов сгрудились вокруг него. Глашатай Колченогий, первым заметивший гостя, что-то торопливо шептал на ухо своему предводителю.

Звездный Луч неторопливо поднялся и направился к стоявшим возле кустов Одноусу с Огнегривом. Колченогий тут же сорвался с места, а следом за ним потянулись и остальные воины, среди которых Огнегрив узнал Корявого, целителя племени Ветра, и Чернохвата, злобно скалившего острые зубы.

— В чем дело, Одноус? — спокойно и бесстрастно спросил Звездный Луч. — Зачем ты привел сюда Огнегрива?

— Он сказал, что хочет поговорить с тобой, — потупился молодой воин.

— Это еще не повод пускать его в наш лагерь! — завизжал Чернохват. — Он наш враг, он из вражеского племени, он…

Взмахом хвоста Звездный Луч велел ему замолчать и пристально посмотрел на Огнегрива:

— Я здесь, — просто сказал он. — Говори. Огнегрив смущенно огляделся. Узнав о визите вражеского воина, чуть ли не весь лагерь высыпал на поляну и сгрудился вокруг своего предводителя, боясь пропустить что-нибудь интересное.

— То, что я хочу сказать, не предназначено для ушей всего племени, — твердо сказал он.

Он готов был поклясться, что услышал тихое рычание, вырвавшееся из горла Звездного Луча, но предводитель быстро взял себя в лапы и кивнул: — Хорошо. Поговорим в моей пещере. Колченогий, пойдешь с нами. И ты тоже, Одноус!

С этими словами он повернулся и направился к скале, возвышавшейся на дальнем краю поляны. Оба воина молча встали по бокам Огнегрива и повели его следом за своим предводителем.

Пещера Звездного Луча пряталась под выступом скалы и выходила на противоположную сторону поляны. Войдя внутрь, Звездный Луч опустился на подстилку из вереска и обратился к Огнегриву:

— Говори.

Огнегрив почтительно склонил голову. В пещере царил полумрак, поэтому он скорее угадывал, чем различал силуэты двух воинов, стороживших своего предводителя. Каждый волосок шерсти Огнегрива дрожал от скопившегося под скалой напряжения, ему казалось, что бывшие друзья ждут малейшего повода, чтобы наброситься на него. Во время путешествия через пустошь Огнегрив тщательно продумал свою речь, но теперь вдруг впервые усомнился в том, что сумеет убедить Звездного Луча в необходимости переговоров.

— Ты знаешь, Синюю Звезду очень тревожит исчезновение дичи, — неуверенно начал он, и тут же увидел, как шерсть на загривке предводителя встала дыбом от гнева.

— Племя Ветра не воровало дичь у Грозовых котов! — прошипел Звездный Луч.

— Мы тоже не раз находили растерзанные останки! — подхватил Колченогий, выбегая вперед и угрожающе приближая свою морду к самому носу Огнегрива. — Чем ты докажешь, что Грозовое племя не ворует нашу добычу?! Огнегрив заставил себя не отводить глаз.

— Никто ничего не воровал, — ответил он. — Я уверен, что это вообще не кошачьих лап дело.

— Чьих же тогда? — негромко подал голос Одноус.

— Я думаю, в лесу поселилась бродячая собака. Мы обнаружили ее запах и видели помет.

— Собака? — повторил Одноус и задумчиво сузил глаза. — Ты хочешь сказать, она сбежала от своих Двуногих?

— Я в этом уверен.

— Это возможно, — протянул Звездный Луч, и Огнегрив с облегчением заметил, как опустилась его вздыбленная шерсть. — Мы тоже с недавнего времени встречаем у себя собачий запах, но раньше собаки всегда приходили только с Двуногими, — пробормотал он и добавил, уже более уверенно: — Скорее всего, кроликов ворует именно собака! Я прикажу патрульным смотреть в оба!

— Но ты явился сюда не для того, чтобы рассказать нам о собаке! — не унимался Колченогий. — Что ты задумал, Огнегрив?

Огнегрив глубоко вздохнул. Он не собирался предавать Синюю Звезду, сообщая соседям о спланированном против них нападении, но хотел заверить их в том, что переговоры предводителей позволят избежать грядущих столкновений.

— Мне не удалось убедить Синюю Звезду в том, что в лесу хозяйничает собака. Наша предводительница уверена во враждебных намерениях племени Ветра, и, если ничего не предпринять, дело может кончиться войной! — уклончиво начал он, жалея о том, что не может сказать им, насколько близка эта война. — И тогда многие коты будут ранены — может быть, даже убиты! — просто так, ни за что!

— А я тут при чем? — брюзгливо спросил Звездный Луч. — Такова воля твоей предводительницы, Огнегрив. Нас это не касается. Преодолевая страх, Огнегрив сделал несколько шажков ему навстречу.

— Я пришел просить тебя встретиться с Синей Звездой. Если вы обсудите все спорные вопросы с глазу на глаз, это поможет избежать бессмысленного кровопролития!

— Синяя Звезда хочет встречи? — недоверчиво переспросил Колченогий. — Когда мы виделись в последний раз, она вела себя так, словно хотела перегрызть нам глотки!

— Вообще-то, это не ее идея, — признался Огнегрив. — Это придумал я. Три пары глаз в недоумении уставились на него. Одноус первым вышел из оцепенения и прошептал:

— Ты хочешь сказать, что действуешь за спиной своей предводительницы?!

— Я действую ради блага обоих наших племен, — упрямо ответил Огнегрив. Он был готов к тому, что его сейчас же вышвырнут вон из лагеря, но Звездный Луч лишь задумчиво посмотрел на него и протянул:

— Я тоже предпочел бы переговоры войне, но как их устроить? Подумай сам, захочет ли Синяя Звезда встречаться со мной, когда узнает, что ты, без ее ведома, приходил сюда? — спросил он и добавил, не дожидаясь ответа: — Я мог бы послать гонца и от своего имени пригласить Синюю Звезду к Четырем Деревьям, но сможешь ли ты гарантировать безопасность моего посланника на территории Грозовых котов? Огнегрив промолчал — и все расценили его молчание как ответ.

— Мне очень жаль, Огнегрив, — вздохнул Звездный Луч. — Я не могу рисковать жизнью своих воинов. Если Синяя Звезда пожелает вести переговоры, она знает, где меня найти. Одноус! Проводи Огнегрива к Четырем Деревьям.

— Подожди! — воскликнул Огнегрив. Блестящая мысль промелькнула у него в голове, возможно, само Звездное племя подсказало ему решение. — Я знаю, что делать! Глаза Звездного Луча сверкнули в сумраке пещеры.

— Что же?

— Вы знаете Горелого? Это кот-одиночка, он живет на ферме на краю вашей территории, возле самой Высокой Скалы?

— Я его знаю! — закивал Одноус. — Неплохой кот, хоть и не воин. А при чем тут он?

Огнегрив радостно повернулся к Одноусу.

— Он может отнести ваше послание Синей Звезде! Когда-то Синяя Звезда подарила ему право беспрепятственного прохода по территории Грозового племени! Вы же знаете, Горелый раньше сам был Грозовым котом. Звездный Луч резко выпрямился на своей вересковой подстилке.

— Это мысль! Что скажешь, Колченогий? Вместо ответа глашатай лишь одобрительно закивал.

— Тогда иди скорее! — бросился Огнегрив к Одноусу. Только теперь он понял, как мало времени осталось у них в распоряжении. — Иди прямо сейчас! Скажи ему, пусть попросит Синюю Звезду на рассвете встретиться со Звездным Лучом возле Четырех Деревьев.

До назначенного Синей Звездой выступления оставалось совсем немного времени, и Огнегрив очень боялся, что Одноус не успеет разыскать Горелого так, чтобы тот вовремя передал послание Синей Звезде. Только бы Звездное племя помогло Одноусу быстро найти кота-одиночку!

Одноус покосился на своего предводителя и, когда тот утвердительно кивнул, быстрее молнии вылетел из палатки и растаял в темноте. Звездный Луч, прищурившись, посмотрел на Огнегрива.

— Сдается мне, ты рассказал далеко не все? — усмехнулся он, но не стал допытываться. — Тебе пора! Колченогий, проводи нашего гостя.

На рассвете я приду к Четырем Деревьям, Огнегрив. Но это все, что я могу сделать. Если Синяя Звезда действительно хочет мира, пусть приходит.

— У Четырех Деревьев, на рассвете! — скороговоркой повторил Огнегрив и выскочил из палатки, сопровождаемый прихрамывающим глашатаем.

Не чуя под собой лап, Огнегрив добежал до Четырех Деревьев и вернулся на свою территорию. Он ничего не ел со вчерашнего Совета, поэтому живот у него сводило от голода, и даже лапы начали подкашиваться, так что пришлось сделать остановку и поохотиться.

Затаившись возле ручья, Огнегрив вскоре услышал в прибрежных камышах шорох полевки. Кругом было совсем темно, поэтому приходилось искать добычу по запаху. Огнегрив склонил голову на бок, помедлил, приоткрыв рот, и вдруг стремительно прыгнул. Ударом когтей он прикончил мышку и прямо на месте жадно растерзал, чувствуя, как с каждым глотком к нему возвращаются силы.

Прибавив шагу, он понесся в лагерь. Когда он сбегал по склону холма, из-за верхушек деревьев выкатилась луна, и Огнегрив тут же вспомнил, что Синяя Звезда велела ему до рассвета отобрать лучших воинов. Но теперь будущее уже не так страшило его. Звездный Луч согласился на переговоры, а значит, появилась надежда предотвратить войну.

Огнегрив был уже возле самого входа в лагерь, когда кто-то окликнул его по имени. Повернув голову, он увидел Бурана, который вел за собой возвращающийся патруль. Присмотревшись, Огнегрив разглядел Веснянку, Белыша и Белоснежку.

— Все спокойно? — спросил Огнегрив, подходя к Бурану.

— Тише дыхания спящего котенка! — отозвался белоснежный воин. — Никаких следов собаки. Может быть, Двуногие уже нашли и забрали ее?

— Это было бы отлично! — кивнул Огнегрив и тут же, неожиданно для самого себя, решил рассказать Бурану о своем сегодняшнем путешествии. Должен же хоть кто-нибудь разделить его надежду на предотвращение войны! — Буран, я хочу поговорить с тобой. У тебя найдется время?

— Разумеется! Ты не обидишься, если я буду есть и слушать?

Огнегрив разрешил оруженосцам выбрать себе еду, и, подлетев к куче, они тут же затеяли шутливую потасовку из-за сочной сороки. Белоснежка молча взяла себе полевку и отошла к палатке воинов, а Буран, вытащив белку, отнес ее в укромное местечко, возле молодых крапивных зарослей.

Огнегрив последовал за ним.

— Слушай, Буран. Сегодня утром меня вызвала Синяя Звезда…

Понизив голос, он быстро пересказал белоснежному воину все события сегодняшнего дня — начиная от безумного намерения Синей Звезды напасть на рассвете на лагерь племени Ветра и кончая своим решением организовать встречу двух предводителей возле Четырех Деревьев.

— Что ты сказал? — отшатнулся Буран. — Ты ходил в племя Ветра?! Один? И даже не рассказал никому из нас? — еле слышно добавил он, сокрушенно качая головой.

— А что еще мне оставалось делать? — мгновенно ощетинился Огнегрив.

— Ты мог бы посоветоваться со мной, — сердито рявкнул Буран. — Или с любым другим воином! Мы помогли бы тебе найти выход из создавшегося положения! Как ты мог так поступить, Огнегрив? Неужели ты больше не доверяешь своим товарищам? Этого Огнегрив никак не ожидал. Слова Бурана ранили его в самое сердце.

— Прости меня, Буран, — прошептал Огнегрив, низко опуская голову. Он принял решение в одиночку, потому что не хотел заставлять воинов оспаривать приказ своей предводительницы, а теперь Буран будет думать, что глашатай не доверяет собственному племени! Всему виной воинский закон!

Буран наградил его таким взглядом, от которого могла бы вспыхнуть даже мокрая листва.

— Думаю, мы должны обсудить это с остальными воинами, — сказал он, наконец. — Если Синяя Звезда не пожелает прийти на встречу, нам придется готовиться к атаке. Я готов поклясться рассветными патрулями, что Звездный Луч о чем-то догадался. А теперь представь, что будет, если Синяя Звезда придет на встречу без охраны? Да они же нас в клочья порвут!

Огнегрив похолодел. Буран был прав! Уже по той настойчивости, с которой он торопил Одноуса отправляться на поиски Горелого, Звездный Луч мог догадаться, что битва не за горами! Выходит, что, полагаясь на благородство соседей, он тем самым подставил под удар собственное племя!

— Я даже не подумал об этом, Буран!

— Я поставлю оруженосцев охранять лагерь! — перебил его Буран. — Собирай воинов, Огнегрив.

Огнегрив бросился через поляну к воинской палатке. К счастью, почти все были в сборе и готовились ко сну. Огнегрив дотронулся лапой до Песчаной Бури, и та сонно захлопала глазами:

— В чем дело?

— Поднимай остальных, прошу тебя, — быстро сказал Огнегрив. — Мы с Бураном хотим сообщить вам что-то очень важное! Песчаная Буря вскочила со своего места и недовольно заворчала:

— Что значит, «что-то важное»?! Что за дела такие среди ночи?

Огнегрив, не отвечая, вылетел из палатки и отправился на поиски оставшихся воинов. Бурого он нашел в детской, куда юный воин зашел проведать королев, а Кисточку встретил у входа в лагерь — она возвращалась из ночного патруля с полной пастью свежатины. Огнегрив подумал, не позвать ли Пепелицу, но вспомнил, как резко она напомнила ему о верности Синей Звезде во время их последнего разговора, и решил обойтись без целительницы. Он и так слишком хорошо представлял, что она скажет, когда узнает, что глашатай пошел против воли предводительницы и доверился чужакам из племени Ветра!

Когда Огнегрив снова вернулся в палатку воинов, все коты уже были в сборе. Раздвинув ветви, внутрь забрался Буран и сел возле Огнегрива.

— Что еще стряслось? — ворчливо спросил Частокол, вытряхивая из уха застрявший мох. — Опять что-нибудь плохое?

У Огнегрива даже живот скрутило при мысли о том, что скажут товарищи, когда узнают, что наделал их глашатай. Он замялся, но Буран сурово кивнул головой, приказывая говорить.

Набрав в легкие побольше воздуха, Огнегрив начал свой рассказ. Его слушали в оцепенении. Во тьме пещеры призрачно сверкали суровые кошачьи глаза, и в каждом взоре Огнегрив видел отражение холодного лунного света, просачивавшегося сквозь ветви куста. Сильнее всего жег его бледно-зеленый взгляд Песчаной Бури, свернувшейся между дальних ветвей, но Огнегрив так и не смог заставить себя посмотреть в глаза подруге. Он всей душой надеялся, что воины поймут и простят его — ведь все, что он сделал, он сделал ради предотвращения бессмысленной битвы! Неужели они не поверят в то, что он не предавал ни их, ни свою предводительницу?!

— Звездный Луч согласился встретиться с Синей Звездой у Четырех Деревьев, — закончил он свой рассказ. — Скоро сюда придет Горелый и передаст предводительнице приглашение о встрече.

Он замолчал, ожидая вспышки негодования и града упреков, но в палатке царила тишина. Судя по изумленным взглядам, которыми обменивались коты, они просто не знали, что сказать.

— Что скажешь ты, Буран? — первой нарушила молчание Кисточка. — Ты согласен с тем, что сделал Огнегрив?

Огнегрив замер, пристально разглядывая свои лапы. Сейчас он как никогда нуждался в поддержке мудрого белого воина, пользовавшегося непререкаемым авторитетом в племени, но чувствовал, что Буран не одобряет его поступка.

— Честно скажу, мне это не по душе, — со своей обычной спокойной уверенностью сказал Буран. — Однако я признаю, что Огнегрив прав в своем желании предотвратить войну с племенем Ветра. Я тоже не верю в то, что они воровали нашу дичь. Всему виной бродячая собака, я сам обнаружил ее запах и знаю, о чем говорю.

— Я тоже учуяла ее возле Нагретых Камней! — подтвердила Кисточка.

— И у Четырех Деревьев! — подхватил Бурый. — Племя Ветра тут ни при чем!

— Но это не значит, что мы должны плести заговоры за спиной у Синей Звезды! — вскричала Песчаная Буря, и впервые за все время разговора Огнегрив осмелился посмотреть в ее возмущенные зеленые глаза. — Ты не имел права принимать решение в одиночку, даже не посоветовавшись с нами!

Огнегрив вздрогнул, словно от удара. Он не ожидал, что Песчаная Буря будет первой, кто бросит ему обвинение.

— Простите меня, — пробормотал он. — Теперь я понимаю, что не должен был действовать тайком.

— Чего еще можно было ожидать от домашнего котишки? — хмыкнул Частокол. — Да ты хоть понимаешь, что такое воинский закон?!

— Прекрасно понимаю! — огрызнулся Огнегрив. — Я верен своему племени, поэтому и хотел избежать ненужной битвы! И я не меньше других чту Звездное племя! Я не верю, что оно одобряет ночное нападение на невиновных!

Частокол насмешливо пошевелил ушами, но промолчал. Огнегрив обвел глазами собравшихся в надежде найти поддержку и понимание. Когда Синяя Звезда потеряет свою последнюю жизнь и присоединится к Звездному племени, ему придется занять ее место и возглавить Грозовое племя. Но он никогда не сможет стать настоящим предводителем, если не сумеет заслужить доверие и уважение своих воинов.

— Постарайтесь меня понять! — горячо заговорил он. — Племя Ветра не сделало нам ничего плохого! У нас с вами и без этой бессмысленной битвы полно дел! Нужно закончить восстановление лагеря, нужно усилить патрули, нужно охотиться и добывать пищу! Как мы сможем набраться сил перед сезоном Голых Деревьев, если понесем потери раненными или даже убитыми?!

— Он правильно говорит! — вдруг сказала Чернобурка, и все дружно повернулись к бывшей королеве. — Нашим деткам — моим и Белоснежкиным — предстоит принять участие в битве! За что, скажите на милость, они будут сегодня рисковать своими жизнями?!

Белоснежка горячо закивала, но остальные воины продолжали перешептываться, с сомнением поглядывая на Огнегрива. Несколько раз он ловил на себе растерянный взгляд Песчаной Бури. Огнегрив прекрасно понимал, как она страдает, разрываясь между преданностью Синей Звезде и той новой близостью, что с недавних пор связала ее с глашатаем. Больше всего на свете ему хотелось сейчас уткнуться носом ей в бок и позабыть обо всем, растворившись в сладком тепле ее светло-рыжей шерсти. Но он знал, что должен выстоять и мужественно принять приговор соплеменников.

— И чего ты от нас хочешь? — спросил, наконец, Долгохвост.

— Я хочу, чтобы несколько воинов были готовы сопровождать Синюю Звезду к Четырем Деревьям, — объяснил Огнегрив. — Если Горелый все-таки не придет или Синяя Звезда откажется от переговоров, нас ждет битва. Синяя Звезда решила лично возглавить ее. И если это произойдет… — голос его сорвался, он судорожно проглотил ком в горле и продолжил: —

Если это произойдет, думаю, мы не должны сражаться!

Мертвая тишина повисла в палатке. Все глаза устремились на Огнегрива.

— Ты призываешь нас ослушаться Синюю Звезду?! — крикнула Песчаная Буря. — Дым, скажи Огнегриву, что это полная чушь!

Дым удивленно пошевелил ушами. Огнегрив прекрасно знал, что неприязнь, которую бурый воин испытывал к Огнегриву, во многим объяснялась тем, что Песчаная Буря с каких-то пор предпочла глашатая другу своего детства.

Огнегрив напрягся, ожидая нападок, но Дым нерешительно выдавил:

— Я не знаю, Песчаная Буря. Огнегрив прав — трудно придумать более неудачного времени для войны. Кроме того, никто из нас не верит в виновность племени Ветра. Если Синяя Звезда одна приняла такое решение, что же… — Он резко замолчал и смущенно поскреб лапами по земле.

— Мы все прекрасно понимаем, почему Синяя Звезда возненавидела племя Ветра, — горячо заговорил Огнегрив, желая защитить свою предводительницу. — Они не пустили ее к Высокой Скале! Кроме того, никогда прежде в лесу не бывало бродячих собак! Но у нас нет никаких доказательств того, что племя Ветра ворует кроликов, зато есть куча доказательств собачьего разбоя!

— Но как ты предлагаешь избежать битвы? — спросила Кисточка. — Не можем же мы повернуться и побежать в лагерь, когда Синяя Звезда поведет нас в атаку!

— Нет, конечно! — помотал головой Огнегрив. — Мне показалось, что Звездный Луч хочет решить дело миром. Если нам повезет, он придет к Четырем Деревьям в сопровождении одного-двух воинов, так что переговоры не превратятся в драку.

— Ты очень нас утешил! — фыркнула Кисточка. — А если Звездный Луч окажется не глупее тебя и приведет с собой целый отряд?! Тогда мы все станем падалью, только и всего! Огнегрив невольно растерялся — Кисточка почти слово в слово повторила недавние опасения Бурана. Неужели он ошибся, доверяя Звездному Лучу?

— Вы как хотите, а я никуда не пойду! — громко заявил Долгохвост. — Племя Ветра порвет нас в клочья, этим все и кончится! Я вам не какой-нибудь мышеголовый дурень, ясно? Сидящий рядом Дым с презрением покосился на него.

— Ясно. Ты не дурень, ты просто трус!

— Врешь! — обиженно взвизгнул Долгохвост. — Я верен Грозовому племени!

— Как скажешь, Долгохвост! — успокоил его Огнегрив. — Вовсе не обязательно идти всем! Оставайся, будешь охранять лагерь. Это касается и всех остальных, — добавил он. — Все, кто не хочет сопровождать Синюю Звезду, могут остаться.

Он замолчал и вопросительно обвел глазами встревоженные лица собравшихся.

— Я пойду! — первым вызвался Буран. — Думаю, Звездный Луч сделает все, чтобы избежать кровопролития.

Огнегрив с благодарностью посмотрел на благородного воина. Остальные коты продолжали колебаться, нервно переглядываясь и ерзая на своих подстилках.

— Я тоже пойду, — воскликнул Бурый. Было видно, что он очень волнуется оттого, что впервые высказывается раньше старших воинов.

— Тогда и я! — проворчал Дым и добавил, махнув хвостом в сторону Огнегрива: — Но если племя Ветра набросится на нас, я буду сражаться. Ни один кот не заставит меня спасаться бегством!

Следом за ним вызвались и остальные. К удивлению Огнегрива, Частокол изъявил желание принять участие в походе, зато Кисточка отказалась.

— Не сердись, Огнегрив, — пояснила она. — Я думаю, ты в чем-то прав, но я не могу с этим согласиться. Что будет с воинским законом, если каждый станет использовать его по своему усмотрению? Я не смогу ослушаться предводительницу, если она прикажет мне драться.

— А я пойду! — рявкнула Чернобурка. — Я не желаю, чтобы моих деток порвали в клочья в бессмысленной битве!

— Я тоже пойду! — мяукнула Белоснежка и обвела глазами собравшихся. — Не для того мы растим котят, чтобы они погибали в несправедливых войнах!

Огнегрив не ожидал, что на его призыв отзовется так много воинов. Теперь их было даже больше, чем нужно. Если Горелый придет вовремя и Синяя Звезда согласится на переговоры со Звездным Лучом, будет некрасиво, если она явится к Четырем Деревьям в сопровождении целого боевого отряда! Кроме того, нельзя было оставлять лагерь без охраны, тем более в такое тревожное время.

— Я попросил бы вас остаться и охранять лагерь, — обратился он к бывшим королевам. —

Я очень благодарен вам за поддержку, но здесь вы будете нужнее! Чернобурка с Белоснежкой переглянулись и дружно кивнули. Огнегрив со страхом посмотрел на Песчаную Бурю, которая до сих пор не проронила ни слова. Он боялся даже подумать о том, что будет делать, если лишится ее поддержки и доверия.

— Песчаная Буря? — неуверенно спросил он. Она опустила голову, избегая его взгляда.

— Я пойду с тобой, Огнегрив, — глухо ответила она. — Я знаю, ты прав, во всем виновата собака… Но мне больно оттого, что приходится предавать Синюю Звезду!

Огнегрив подбежал к ней и быстро лизнул в ухо, безмолвно благодаря за поддержку, но рыжая воительница раздраженно отстранилась, даже не посмотрев на него.

— А как же оруженосцы? — спросил Частокол. — Ты хочешь взять их с собой? Не знаю, как остальные, но моя Тростинка слишком молода и неопытна, чтобы принимать участие в битве!

— Об этом не может быть и речи! — горячо воскликнул Дым. Несмотря на зловещее напряжение, Огнегрив едва удержался, чтобы не улыбнуться — незаметно для самого себя Дым обнаружил перед всеми свою тщательно скрываемую нежность к хрупкой ученице Частокола.

— Веснянку я тоже предпочел бы оставить в лагере! — кивнул Буран.

— А что если Синяя Звезда заподозрит неладное, когда увидит, что мы не берем с собой ни одного оруженосца? — спросил осторожный Бурый.

— Верно! — повернулся к нему Огнегрив. — Давайте возьмем Белыша и Быстролапа, но только в том случае, если Синяя Звезда будет настаивать на большом отряде. И еще — о цели нашего похода оруженосцам следует рассказать только после того, как выйдем из лагеря. Я не хочу, чтобы наши планы стали известны всему лагерю! А теперь я посоветовал бы всем немного вздремнуть. Мы выступаем сразу после захода луны.

Огнегрив смотрел, как воины устраиваются на своих подстилках, но сам не чувствовал никакого желания ложиться. Он знал, что все равно не уснет, кроме того, у него было еще одно дело. Он должен был сам рассказать Пепелице обо всем, что происходит, пока она не узнала правду от кого-то другого. Если бы не вещий сон и не вера в Пестролистую, он давным-давно усомнился бы в своем праве остановить грядущую битву. Слишком много случайностей могли помешать осуществлению задуманного — Горелый мог опоздать, Синяя Звезда — отказаться от встречи со Звездным Лучом, племя Ветра — приготовить засаду возле Четырех Деревьев…

Встряхнувшись, Огнегрив встал и вышел из палатки посмотреть, не пришел ли Горелый, но в освещенном луной лагере все было тихо. У самого начала папоротникового туннеля звездами горели два настороженных глаза, и, подойдя поближе, Огнегрив увидел Уголька, сидящего на страже.

— Ты знаешь Горелого? — спросил Огнегрив, а когда оруженосец кивнул, уточнил: — Он не приходил? Уголек озадаченно помотал головой.

— Если он придет, впусти его и проведи прямо к Синей Звезде, понял?

— Да, Огнегрив! От любопытства у Уголька даже шерсть заискрилась, но он не посмел задавать лишних вопросов.

Огнегрив кивнул и отправился разыскивать Пепелицу. Приблизившись к пещере целительницы, он заметил, что та о чем-то тихо разговаривает с Кисточкой. Увидев глашатая, обе кошки замолчали и настороженно уставились на него.

— Огнегрив! — воскликнула Пепелица, вскакивая с земли. — Кисточка только что рассказала мне о том, что ты натворил! Что все это значит?! И почему ты не пригласил меня на собрание?! — Ее голубые глаза метали молнии.

— Это было собрание воинов, — пробормотал Огнегрив, прекрасно понимая, что его объяснение не убедило бы даже котенка.

— Вот как? — сухо спросила Пепелица. — С чего ты взял, что меня не интересует то, что ты затеваешь за спиной у Синей Звезды?!

— Что ты, Пепелица! Ты не так поняла! — взмолился Огнегрив. — Ты же видишь, я пришел рассказать тебе обо всем. Кисточка! — попросил он, сердито косясь на бурую воительницу. — Разве тебе не нужен отдых?

Кисточка, не моргнув, выдержала его взгляд, потом молча повернулась и растаяла в темноте.

— Я слушаю! — прошипела Пепелица.

— Я вижу, ты уже все знаешь от Кисточки. Поверь, мне все это тоже не по душе, но у меня нет другого выхода! Неужели ты веришь в то, что Звездное племя хочет новой войны в лесу?! Тем более такой бессмысленной и несправедливой?

— Звездное племя не посылало мне никаких знамений о грядущей войне, — нехотя призналась Пепелица. — Я тоже не хочу кровопролития, но ты уверен, что нет другого способа предотвратить его?

— Может быть, и есть, но я его не вижу. Если ты что-то знаешь, скажи!

Пепелица покачала головой. Шерсть ее сияла, облитая луной, словно целительница была уже на полпути к звездному воинству.

— Что бы ты ни делал, Огнегрив, я прошу тебя беречь Синюю Звезду. Будь к ней добрее. Помни, она была великой предводительницей и, возможно, когда-нибудь снова станет ею.

Огнегрив тоже хотел бы верить в это, но с каждым днем поведение Синей Звезды оставляло все меньше надежд на ее исцеление. Он едва узнавал в нынешней Синей Звезде мудрую предводительницу, которая пригласила его в свое племя и которую он любил и уважал, как никого на целом свете.

— Я сделаю все, что в моих силах, — пообещал он. — Поверь, я не хочу унижать Синюю Звезду! Именно поэтому я организовал ей встречу со Звездным Лучом. Пусть она сама поймет, что битва бессмысленна и бесполезна! — Он помолчал и с трудом выдавил: — Ты считаешь, я поступил неправильно?

— Не мне об этом судить! — ответила Пепелица. — Это твой выбор, Огнегрив. Тебе решать.

Глава XV

Огнегрив вскочил.

— Рассказывай по порядку!

— Я утром осматривала ее и дала ей маковых зерен, чтобы немного успокоить, — сбивчиво начала Пепелица. — А сейчас я заглянула к ней в пещеру, а ее нет! И семена лежат нетронутые! Я и в детской побывала, и у старейшин, но только нигде ее нет! Она ушла из лагеря!

— Кто-нибудь видел, как она уходила?

— Я еще не спрашивала. Я сразу прибежала к тебе!

— Немедленно отправляй оруженосцев на поиски, выясни…

— Синяя Звезда не котенок! — раздался суровый голос Бурана, который, заслышав причитания Пепелицы, неслышно вошел в палатку. — Она могла уйти в патрулирование. Возможно, она взяла с собой кого-нибудь из воинов! — Он стиснул зубы, чтобы подавить зевок, и принялся устраиваться на своей подстилке.

Огнегрив неуверенно кивнул. Буран говорил, как всегда, разумно, но нужно было проверить его слова. Утром Синяя Звезда была в таком состоянии, что легко могла сбежать куда глаза глядят! Что если ей пришло в голову отправиться в Речное племя, чтобы навестить своих котят?!

— Возможно, мы напрасно беспокоимся, — сказал он Пепелице, стараясь скрыть свое волнение. — Но на всякий случай нужно поискать ее. Давай узнаем, не видел ли ее кто-нибудь.

Выбравшись из пещеры, он сразу увидел Тростинку и Уголька, которые дружески вылизывали друг друга возле обугленного пенька. Огнегрив подошел ближе, сказал, что должен срочно увидеть Синюю Звезду, но никак не может ее найти. Оруженосцы с готовностью сорвались с места и понеслись разыскивать предводительницу.

— Я пойду, поспрашиваю остальных, — сказал Огнегрив Пепелице, которая ни на шаг не отставала от него. — Схожу в овраг, посмотрю, не осталось ли там ее запаха. Думаю, я ее быстро выслежу!

На самом деле он вовсе не был в этом уверен. Пока он спал, небо заволокло тучами, и заморосил дождик. Что и говорить, не лучшая погода для того, чтобы выследить кого-нибудь по запаху! Огнегрив был уже у самого выхода, когда вдруг заметил возвращавшихся с охоты Песчаную Бурю, Белыша и Бурого. Все трое волочили полные пасти свежатины.

Огнегрив понесся навстречу ловцам, и Пепелица, прихрамывая, заковыляла за ним следом.

— Вы не видели Синюю Звезду? Песчаная Буря быстро провела язычком по губам, стирая запах дичи.

— Нет. А что?

— Она пропала! — пропыхтела Пепелица. Песчаная Буря холодно округлила глаза.

— А вы чего ожидали? После того, что она пережила этим утром, она вполне могла уйти! Наверное, почувствовала, что племя больше не повинуется ей!

Это было настолько похоже на правду, что Огнегрив даже растерялся.

— Тогда пошли обратно! — заволновался Белыш. — Поищем, куда она могла уйти!

— Спасибо! — растроганно пробормотал Огнегрив.

Молодой котик пустился бегом, а двое воинов медленно последовали за ним. На полпути Бурый остановился и сказал:

— Не волнуйся, Огнегрив. Я уверен, ничего плохого с ней не случится.

Зато Песчаная Буря даже не оглянулась в его сторону.

Огнегрив так и застыл, чувствуя себя одиноким и несчастным. Внезапно ухо его обдало теплым дыханием, и он услышал ласковый голос Пепелицы:

— Не переживай, дурачок! Песчаная Буря не отвернулась от тебя, честное слово! Тебе придется смириться с тем, что она не всегда разделяет твое мнение, только и всего.

— И ты тоже не всегда поддерживаешь меня, — с горечью прошептал Огнегрив.

— Но я всегда останусь твоим другом, — с нежностью проурчала Пепелица. — И я знаю, что ты сделал то, что считал правильным. А теперь пойдем, поищем Синюю Звезду.

День сменился вечером, но никто так и не напал на след предводительницы. Огнегрив проследил ее путь до вершины холма, но тут накрапывающий дождик превратился в ливень, и слабый аромат Синей Звезды окончательно утонул в запахе горелых ветвей и мокрой палой листвы.

Ночью, не в силах сомкнуть глаз от тревоги, Огнегрив вызвался сторожить лагерь. Луна уже опускалась за деревья, когда он заметил какое-то движение в папоротниках. Вот угасающий лунный свет выхватил из тьмы серебристо-серую кошачью спину, и Синяя Звезда, живая и невредимая, устало вышла на поляну. Мокрая шкура облепила ее отощавшее тело, голова устало клонилась к земле. Сейчас она показалась Огнегриву совсем старой, измученной и опустошенной. Не помня себя от радости, он кинулся к ней.

— Синяя Звезда, где же ты была?! Предводительница подняла голову, и Огнегрив едва не задохнулся от счастья. Ее усталые глаза смотрели внимательно и ясно, как когда-то.

— Орешь, как королева, потерявшая котенка! — насмешливо проворчала Синяя Звезда и кивнула головой в сторону своей пещеры. — Пошли со мной!

Огнегрив метнулся к куче с едой, выхватил оттуда сочную полевку и побежал вслед за своей предводительницей. Где бы она ни пропадала, сейчас ей нужно как следует подкрепиться! Когда он заглянул в палатку, Синяя Звезда уже сидела на своей подстилке и тщательно вылизывала испачканную шерстку. Огнегрив хотел подбежать и помочь ей, но не посмел, памятуя о том, как они расстались в последний раз. Неловко помявшись, он положил возле нее свою полевку и, почтительно поклонившись, робко спросил:

— Что случилось, Синяя Звезда?

Синяя Звезда вытянула шею, покрутила головой, недоверчиво понюхала полевку — и с внезапно проснувшимся голодом жадно набросилась на угощение и в два счета покончила с ним.

— Я ходила беседовать со Звездным племенем! — сообщила она, облизнув с усов остатки еды.

— К Высокой Скале?! — не веря своим ушам, переспросил Огнегрив. — Одна?!

— Разумеется! С какой стати я стану ходить в сопровождении предателей?!

Огнегрив проглотил оскорбление и тихо проговорил:

— Твое племя предано тебе, Синяя Звезда. Среди нас нет предателей.

Синяя Звезда упрямо покачала головой и повторила: — Я одна ходила к Высокой Скале и беседовала со Звездным племенем.

— О чем? — растерянно спросил Огнегрив. — Ты же говорила, что больше не желаешь знаться со Звездным племенем! .

Старая кошка пошевелилась и села.

— А я и не собираюсь! Я пришла требовать отчета! Я хотела спросить, за что они так жестоко покарали меня, после того как я столько лет верой и правдой служила им и исполняла их волю. Я пришла требовать отчета о том, что творится в лесу!

Огнегрив только глазами хлопал. Неужели Синяя Звезда посмела бросить вызов могущественным звездным предкам?!

— Я легла возле Лунного Камня, и Звездное племя явилось ко мне, — горделиво продолжала Синяя Звезда. — Как я и ожидала, они не смогли ничего объяснить. Нет и не может быть никакого оправдания тому, как они со мной обошлись! Но зато они сказали мне другое…

— Что? — придвинулся ближе Огнегрив.

— Сказали, что в лесу обосновалось какое-то лихо. Они называли его «свора». Они сказали, что эта «свора» может принести в лес неслыханные бедствия и череду кровавых смертей.

— Но что это значит? — прошептал Огнегрив, и в душе его впервые поднялся ропот против небесного воинства. Сколько можно испытывать Грозовое племя? Неужели мало им смертей и разорения, которые принесли в лес сначала наводнение, а потом пожар?!

— Не знаю, — устало покачала головой Синяя Звезда.

— Но мы должны догадаться! — крикнул Огнегрив. — Возможно, звездные предки говорили о собаке? Нет, собака не может причинить столько зла… Что такое «свора»? Может быть…

Точно, они говорили о племени Теней! Ты же помнишь, Звездоцап поклялся отомстить нам! Возможно, он задумал объединиться с Пятнистой Звездой и напасть на нас? — неуверенно пробормотал Огнегрив. Слишком тяжело было расстаться с мыслью о том, что Звездоцап успокоился и отказался от мысли уничтожить свое бывшее племя.

— Может быть, — равнодушно отозвалась Синяя Звезда.

Огнегрив прищурил глаза. Почему она даже не хочет подумать над тем, что сообщило ей Звездное племя?! Разве предводительница имеет право бросать свое племя на произвол судьбы?

— Нужно что-то делать! — горячо воскликнул он. — Мы должны послать дозорных на границы, нужно немедленно увеличить патрули! Нужно выставить постоянную стражу в лагере…

Внезапно он понял, что Синяя Звезда не слушает его, и замолчал. Предводительница замерла на своей подстилке, устремив неподвижный взор на свои лапы.

— Синяя Звезда?

Предводительница подняла голову, глаза ее показались Огнегриву бездонными омутами отчаяния.

— Зачем? — хрипло спросила она. — Звездное племя сказало, что смерть близка. Черные силы заполонили лес, и даже звездные воины не могут остановить их! Не могут или не хотят, какая разница! Мы обречены, Огнегрив.

Дрожь пробежала по телу Огнегрива. Что если Синяя Звезда права, и звездные предки не могут отвратить надвигающуюся смерть? Черное отчаяние, поглотившее душу предводительницы, захлестнуло его, и Огнегрив почувствовал, что тонет. Синяя Звезда права, Грозовое племя обречено… В последний момент он встряхнул головой и вырвался из темной бездны.

— Нет! — яростно зарычал Огнегрив. — Я в это не верю! Мы не обречены на смерть, пока в наших сердцах живет доблесть и верность своему племени!

— Доблесть? Верность? — насмешливо переспросила Синяя Звезда. — В Грозовом племени?!

— Да, Синяя Звезда! — ответил Огнегрив, вложив в эти слова всю силу своей веры. — Ни один кот Грозового племени никогда даже не помышлял о предательстве! Какое-то время Синяя Звезда смотрела ему прямо в глаза, но потом отвернулась и устало сказала:

— Делай, что хочешь! Все равно уже ничего не изменить… А теперь оставь меня.

Огнегрив быстро попрощался и попятился к выходу, но тут взгляд его упал на листочек с маковыми семенами, который еще утром оставила предводительнице Пепелица. Огнегрив кивнул на листок и прошептал: — Съешь маковые зернышки, Синяя Звезда. Тебе нужен отдых. Утро вечера мудренее.

Он ухватил листок зубами и осторожно придвинул его к Синей Звезде. Та презрительно фыркнула и отвернулась, но стоило Огнегриву выйти, как Синяя Звезда быстро склонила голову и слизнула семена.

Выйдя на поляну, Огнегрив хорошенько встряхнулся, чтобы сбросить с себя леденящий ужас, который нагнало на него пророчество Звездного племени. Лапы сами понесли его к пещере Пепелицы. Он должен был немедленно сообщить целительнице о возвращении Синей Звезды и передать ей слова звездных предков.

Только теперь он вспомнил, что еще прошлой луной Пепелица пересказала ему свой сон, в котором были слова «свора, свора, убивай, убивай»!

Глава XVII

Нападающие замерли, вытаращив на него одинаковые голубые глаза. — Что ты болтаешь? — первым пришел в себя Камень. — Нашей матерью была Лужица!

— Нет, выслушай меня…

Огнегрив оттеснил Синюю Звезду к камню и загородил ее своим телом. С другой стороны скалы до него доносился шум отчаянной битвы, но даже ярость боя отступила перед столкновением на дне расщелины.

— Синяя Звезда родила вас в Грозовом племени, — заговорил Огнегрив. — Но она не могла вырастить вас! И тогда ваш отец, Желудь, забрал вас в свое племя.

— Я не верю! — угрожающе ощерился Камень. — Это ложь!

— Подожди! — остановила его Невидимка. — Огнегрив никогда не лжет.

— Откуда ты знаешь? — напустился на нее брат. — Он из Грозового племени! С какой стати мы должны ему доверять?!

С этими словами он выпустил когти и шагнул к Огнегриву. Тот напружинился, приготовившись отразить нападение, но вдруг Синяя Звезда выскользнула из-за спины своего глашатая и склонила голову перед Речными воинами.

— Котятки мои, котятки… — забормотала она, с бесконечной нежностью глядя на них. — Ах, какими красивыми и сильными воинами вы стали! Я так горжусь вами…

Камень переглянулся с Невидимкой и смущенно пошевелил усами.

— Оставьте ее, — тихо велел Огнегрив. Внезапно над головой у него раздался громкий, отчаянный крик Крутобока: — Огнегрив! Посмотри наверх!

Огнегрив быстро вскинул голову и увидел подкрадывающуюся к нему сверху Пятнистую Звезду. Предупреждение Крутобока позволило ему вовремя отпрыгнуть, так что длинные когти предводительницы лишь слегка царапнули его по плечу. Шипя от ярости, Пятнистая Звезда кинулась на Огнегрива и свалила его на землю.

Передними лапами Огнегрив вцепился предводительнице в шею, но тут же дикая боль полоснула его по животу — это Пятнистая Звезда с силой ударила его своими сильными задними лапами. Ослепленный болью, Огнегрив судорожно рванулся, но жуткие когти еще глубже вонзились в его кожу. Какое-то время он видел перед собой лишь ненавистную пеструю шкуру и начал задыхаться, распластанный под тяжестью могучей противницы.

Внезапно Пятнистая Звезда откинула голову, и когти Огнегрива соскользнули с ее шеи. Давящая тяжесть исчезла, и Огнегрив, кое-как поднявшись на лапы, привалился к скале, ожидая нового удара. Устало повернув голову, он тупо посмотрел на хлещущую из лапы кровь. Впервые в жизни он почувствовал, что этой битвы ему не выиграть.

Он поискал глазами Синюю Звезду, но в расщелине не было ни ее, ни Камня с Невидимкой. Опустив взгляд, Огнегрив увидел у своих ног предводительницу Речного племени. Она лежала на боку, залитая кровью от шеи и до самого хвоста, и тяжело дышала. Прямо над ней, прижимая ее лапами к земле, стоял Крутобок.

— Я с тобой расправлюсь, — вне себя от ярости хрипела предводительница. — Я все слышала! Ты предупредил его!

Крутобок отпустил ее и молча отошел в сторону.

— Прости, Пятнистая Звезда! Огнегрив мой друг, я не мог поступить иначе.

Пятнистая Звезда стряхнула капли крови со своей роскошной шерсти и с ненавистью посмотрела на серого воина.

— Теперь я вижу, что не ошиблась в тебе, Крутобок! — по-змеиному зашипела она. — Ты никогда не был верен Речному племени. Что ж, я предоставлю тебе последнюю возможность доказать свою преданность. Или ты немедленно нападешь на Огнегрива, или я сегодня же вышвырну тебя из своего племени!

Крутобок в растерянности уставился на нее, а Огнегрив затаил дыхание. Неужели Пятнистая Звезда собирается заставить Крутобока сражаться с бывшим соплеменником? Он знал, что сам никогда не смог бы поднять лапу на того, с кем был связан узами племенной верности, тем более на своего лучшего друга!

— Ну? — процедила Пятнистая Звезда. — Чего ты ждешь?

Крутобок поднял на Огнегрива страдальческие желтые глазищи и печально понурил голову.

— Прости, Пятнистая Звезда. Я не могу. Делай со мной все, что захочешь. Моя жизнь в твоей власти.

— Что захочу? — лицо Пятнистой Звезды исказилось бешенством. — Да я выцарапаю тебе глаза и выгоню в лес, чтобы ты стал легкой добычей голодных лис! Предатель! Я…

Отчаянный вой, раздавшийся из-за скалы, заглушил поток ее угроз. Огнегрив поднял голову, готовый броситься в бой, и прирос к месту, не веря своим глазам. Целая вереница Грозовых котов спешила ему на выручку! Он увидел Кисточку, Частокола, Песчаную Бурю и Дыма, а позади всех разглядел Быстролапа и еще двоих оруженосцев. Помощь пришла, и пришла как нельзя кстати!

Пятнистая Звезда покосилась наверх — и была такова. Грозовые воины погнались за ней, оглашая лес исступленными воплями. Огнегрив с Крутобоком остались одни.

— Спасибо! — после неловкого молчания выдавил Огнегрив.

Крутобок вздохнул и подошел ближе. Только теперь Огнегрив заметил, что друг слегка прихрамывает, а его толстая шуба порвана в нескольких местах и густо припорошена пылью.

— Она не оставила мне выбора, — прошептал он. — Я не могу поднять на тебя лапу.

Огнегрив с трудом поднялся с земли и встряхнулся. В голове его слегка прояснилось, он понял, что звуки битвы тают вдали и тревожная тишина воцаряется над Нагретыми Камнями, щедро политыми кошачьей кровью.

— Пошли. Надо поглядеть, что там такое. Он повернулся и побрел вдоль расщелины, чувствуя сзади усталый топот Крутобока. Выбравшись на открытое пространство, Огнегрив увидел, как Речные воины улепетывают вниз по склону к реке. Черный Коготь первым кинулся в воду и быстро поплыл к противоположному берегу.

Неподалеку от него стояли Бурый и Песчаная Буря, остальные Грозовые коты взобрались на верхушки отвоеванных скал и с торжеством наблюдали за бегством противника. Белыш запрокинул голову и залихватски заверещал вслед бегущим.

Синяя Звезда бежала за отступающими почти до самой границы, но, приглядевшись, Огнегрив с раздражением понял, что предводительница не преследует врага, а провожает Камня с Невидимкой.

— Постойте, детки! — жалобно кричала она им вслед. — Теперь вы знаете правду! Мы должны поговорить! Вы будете желанными гостями в моем лагере! Я прикажу своим воинам провожать вас прямо ко мне в пещеру! Мы будем видеться часто-часто, я…

Но оба воина, не оглядываясь, бежали к реке. Возле самой кромки воды Камень обернулся и зло процедил:

— Оставь нас в покое! Ты нам не мать, мы тебя знать не хотим!

Последней границу переступила Пятнистая Звезда.

— Глядите! — прошипела она и взмахом хвоста указала своим воинам на Крутобока, который все еще стоял возле Огнегрива. — Если бы не этот изменник, Нагретые Камни остались бы за нами! Я изгоняю его из Речного племени! Любой, кто поймает его на нашей территории, имеет полное право убить предателя! И, не дожидаясь ответа, она повернулась и быстро заковыляла вниз по склону к реке.

Крутобок промолчал. Понурив голову, он неподвижно стоял возле скалы.

Песчаная Буря первой приблизилась к Огнегриву.

— Что тут у вас стряслось? — спросила она. — Что опять натворил Крутобок? И с чего это Пятнистая Звезда бесится, как больная лисица?! — Из разодранного плеча у нее сочилась кровь, но зеленые глаза так и светились от любопытства.

Огнегриву очень хотелось поскорее вернуться в лагерь, забраться в пещеру и, прижавшись к теплому боку Песчаной Бури, вылизаться и поболтать обо всем, что случилось. Но пока он не мог этого сделать.

— Крутобок спас мне жизнь, — сухо ответил он. — Он стащил с меня Пятнистую Звезду.

— Вот почему она выгнала его! — задумчиво кивнула Песчаная Буря и, повернув головку, посмотрела вслед уплывающим Речным котам.

Потом сочувственно поглядела на Крутобока. — И что же ты теперь будешь делать?

Внезапно Огнегрив почувствовал прилив ликующей радости. Как бы Крутобок ни любил своих детей, теперь ему нет дороги назад, а значит, он может вернуться домой! Но эта радость тут же исчезла, и в животе у Огнегрива вновь похолодело от страха. Он не имел права решать судьбу Крутобока. Что если Синяя Звезда велит Крутобоку возвращаться в отвергнувшее его племя? И захотят ли остальные воины принять обратно бывшего товарища?

Огнегрив поискал глазами Синюю Звезду, увидел, что она тяжело карабкается вверх по склону, и побежал ей навстречу.

— Синяя Звезда… Предводительница подняла голову, и он прочел в ее глазах беспомощное недоумение.

— Они ненавидят меня, Огнегрив! Огнегрив печально отвел взгляд. Переживая за судьбу Крутобока, он совсем позабыл о страданиях своей предводительницы!

— Мне так жаль, Синяя Звезда! — прошептал он. — Наверное, я не должен был говорить им.

Но я не смог придумать ничего лучше!

— Ты правильно поступил, Огнегрив! — покачала головой Синяя Звезда и, к изумлению Огнегрива, ласково лизнула его в плечо. — Я всегда хотела, чтобы они узнали… Вот только не думала, что они возненавидят меня за то, что я сделала! — Она испустила протяжный вздох и сказала: — Что ж, пора возвращаться в лагерь.

Судя по всему, Синяя Звезда не испытывала никакой радости оттого, что Грозовым котам удалось в открытом бою отстоять свое право на Нагретые Камни. Приблизившись к собравшимся воинам, Синяя Звезда даже не подумала поздравить их с одержанной победой. Все ее мысли были поглощены котятами.

Огнегрив обогнал предводительницу и подошел к своим воинам.

— Ты молодец! — сказал он Белышу, когда белоснежный оруженосец спрыгнул со скалы и приземлился возле своего наставника. — Сегодня ты сражался, как истинный воин! Все показали себя настоящими Грозовыми котами! — повысив голос, добавил он, чтобы загладить равнодушие Синей Звезды. — Мы с Синей Звездой гордимся вами.

— Звездное племя помогло нам прогнать врага! — сказал Бурый.

— Вот глупости! Мы сами себе помогли! — запальчиво крикнул Белыш. — Разве не мы сражались, как тигры? Что-то я не видел рядом с собой никаких звездных воинов!

Синяя Звезда повернула голову и, прищурившись, посмотрела на дерзкого оруженосца. Огнегрив ожидал, что предводительница одернет его, но в лице ее не было и тени гнева. Синяя Звезда задумчиво кивнула и промолчала.

Воины начали собираться вместе, готовясь отправиться в обратный путь, и Огнегрив понял, что настало время решить судьбу Крутобока.

— Синяя Звезда, — взволнованно заговорил он. — Смотри, здесь Крутобок. Синяя Звезда рассеянно поглядела куда-то сквозь серого воина. На какой-то миг Огнегриву показалось, что рассудок вновь изменил предводительнице, и она уже забыла, что Крутобок когда-то покидал ее племя.

Зато об этом прекрасно помнили остальные. Частокол решительно протиснулся сквозь толпу воинов и остановился напротив Крутобока.

— Убирайся с нашей земли! — рявкнул он и добавил, обращаясь к предводительнице: — Хочешь, я вышвырну его прочь?

— Не торопись, — велела Синяя Звезда, и в голосе ее прозвучал слабый намек на былую властность. — Что происходит, Огнегрив?

Огнегрив рассказал, как Крутобок сначала предупредил его о нападении Пятнистой Звезды, а потом спас от смерти.

— Он первый увидел, что Камень с Невидимкой напали на тебя, и сразу позвал меня на помощь, — добавил он. — Я обязан ему жизнью, Синяя Звезда. Пожалуйста, разреши Крутобоку вернуться в Грозовое племя!

Крутобок с затаенной надеждой посмотрел на свою бывшую предводительницу, но не успела Синяя Звезда и рта раскрыть, как Частокол снова выскочил вперед.

— Он по своей воле покинул Грозовое племя, а теперь приполз на брюхе и просится обратно? Зачем он нам нужен?

— Я не ползал на брюхе ни перед тобой, Частокол, ни перед другими котами! — ощетинился Крутобок и снова обратил лицо к предводительнице: — Я был бы рад вернуться, если ты позволишь, Синяя Звезда.

— Ты не можешь принимать обратно предателя! — вышел из себя Частокол. — Он только что предал свою предводительницу, откуда ты знаешь, что завтра он так же не предаст и тебя?!

— Он сделал это ради спасения Огнегрива! — возразила Песчаная Буря. Частокол презрительно фыркнул и не удостоил ее ответа. Синяя Звезда обвела глазами собравшихся.

— Если Крутобок предатель, — заговорила она, и голос ее был холоднее льда в сезон Голых Деревьев, — то ему самое место среди вас! Одним изменником больше, одним меньше, значения не имеет. Все вы предатели! — Она стремительно обернулась к Огнегриву, словно былая сила вернулась в ее измученное тело. — Лучше бы ты позволил Камню с Невидимкой убить меня! Лучше погибнуть от когтей доблестных воинов, чем влачить жалкое существование в племени, не достойном моего доверия!

Не зря звездные предки обрекли вас на страшную гибель!

Вздох недоверия и ужаса прокатился по толпе воинов, и Огнегрив понял, что большая часть племени до сегодняшнего дня даже не подозревала о том, как относится к ним Синяя Звезда. Он уже знал, что спорить с ней в таком состоянии бессмысленно, поэтому лишь устало спросил:

— Это означает, что Крутобок может остаться?

— Пусть делает, что хочет, меня это не касается! — бесстрастно ответила Синяя Звезда. Неожиданный прилив сил закончился, и теперь она выглядела еще более усталой и измученной, чем раньше. Медленно, избегая встревоженных взглядов своих воинов, Синяя Звезда поплелась в сторону лагеря.

Глава XIX

На следующее утро Огнегрив отправил рассветный патруль, а затем направился к Белохвосту, чтобы освободить его от безмолвного бдения. Прокушенная нога по-прежнему не сгибалась, хорошо хоть кровотечение прекратилось!

— Все спокойно? — спросил он у молодого воина. — Пойдешь поспишь или сходим поохотиться? Если хочешь, можем сходить к Высоким Соснам и проведать Принцессу.

Белохвост широко зевнул, едва не вывернув себе челюсти, но тут же радостно подпрыгнул и объявил:

— Давай поохотимся!

— Давай, — улыбнулся Огнегрив. — Возьмем с собой Песчаную Бурю, ладно? Она ведь тоже знает Принцессу.

Огнегрив чувствовал, что его близость с Песчаной Бурей дала трещину с тех самых пор, как он предотвратил большую войну с племенем Ветра. Больше всего на свете он хотел вернуть прежние отношения, а совместная охота могла стать прекрасным поводом к этому.

Огнегрив поглядел, не вылезла ли Песчаная Буря из палатки, и вдруг заметил Дыма с Тростинкой. Когда они подошли ближе, Огнегрив понял, что светло-бурый воин чем-то явно встревожен.

— Это очень важно! — быстро сказал Дым. — Тростинка, расскажи Огнегриву то, что только что сказала мне.

Тростинка, опустив голову, смущенно поскребла передними лапками пыльную землю. Пока она колебалась, Огнегрив успел не на шутку встревожиться. Что ее так взволновало? И почему она решила открыться Дыму, а не своему наставнику, Частоколу?!

Когда Дым наклонился и нежно лизнул кошечку в ухо, Огнегрив понял, что знает ответ, по крайней мере, на один из своих вопросов.

— Все хорошо! — ворковал Дым. — Тебе нечего бояться. Огнегрив не будет на тебя сердиться! — добавил он и быстро посмотрел на глашатая. В глазах его ясно читалось: «Пусть только попробует!»

— Пожалуйста, Тростинка! — подбодрил кошечку Огнегрив. — Расскажи мне, что случилось.

Тростинка быстро вскинула на него свои испуганные зеленые глаза.

— Это все Быстролап! — пролепетала она. — Он… — она замялась, смущенно посмотрела на Белохвоста и с трудом выдавила: — Он очень расстроился из-за того, что Синяя Звезда не посвятила его в воины. Вчера вечером он собрал в пещере всех оруженосцев и сказал, что мы никогда не станем воинами, пока не совершим что-нибудь такое храброе… такое героическое, что Синяя Звезда просто не сможет больше пренебрегать нами!

Она снова замолчала, и Дым тихонько шепнул:

— Продолжай!

— Он заявил, что мы должны сами выяснить, кто убивает и ворует нашу дичь! — дрожащим голоском пояснила Тростинка. — Сказал, что после того как ты, Огнегрив, предотвратил битву с племенем Ветра, ты и думать забыл о нашем враге. Быстролап решил идти к Змеиной Горке, потому что там чаще всего находили клочья растерзанной дичи. Быстролап говорит, что мы должны напасть на след вора!

— Что за глупость! — взорвался Белохвост.

— А что думаете об этом вы, оруженосцы? — спросил Огнегрив, предостерегающе глядя на Белохвоста. В животе у него все сжалось от нехорошего предчувствия.

— Мы не знаем! Мы очень хотим стать воинами, но знаем, что не имеем права действовать без приказа и не смеем выходить из лагеря без сопровождения хотя бы одного воина! Все подумали и отказались, и тогда Быстролап с Веснянкой пошли одни!

— Ты видел их во время ночного бдения? — рявкнул Огнегрив, поворачиваясь к Белохвосту.

— Быстролап сказал, что Белохвост и ухом не поведет, даже если через поляну пробежит чудище Двуногих! — смущенно пролепетала Тростинка. — Они с Веснянкой решили уйти через папоротники, что растут за пещерой старейшин.

— Когда это было? — быстро спросил Огнегрив.

— Я точно не знаю… еще до рассвета! — громко выкрикнула Тростинка, и голос ее стал похож на жалобный плач крохотного котенка. — Я не знала, что делать! Нет, я знала, конечно, что они поступают плохо, но не хотела выдавать их. Я решила молчать, но чувствовала себя все хуже и хуже… А потом я увидела Дыма и сразу решила все ему рассказать! — Она с благодарностью посмотрела на своего взрослого друга, а тот лишь молча прижался щекой к ее пестренькому серому боку.

— Нужно немедленно отправляться на поиски! — вскочил Огнегрив.

— Я пойду! — тут же вызвался Белохвост, и Огнегрив слегка опешил, заметив странный блеск в его глазах. — Там же Веснянка! Если ее кто-нибудь обидит, я … да я просто порву его, вот и все!

— Хорошо! — кивнул Огнегрив, несколько удивившись тому, что племянник успел так привязаться к хорошенькой подружке по пещере. — Иди и приведи сюда еще двоих котов.

Юный воин тут же убежал, а Дым решительно сказал:

— Мы тоже идем.

— Я не хотел бы брать с собой оруженосцев, — честно ответил Огнегрив. — Тростинка и так сильно расстроена. Может быть, вы с ней лучше сходите поохотиться? Возьмите с собой Частокола и Уголька. Племени нужна свежая еда.

Дым ответил ему долгим взглядом, потом кивнул:

— Хорошо.

Огнегрив знал, что должен поставить Синюю Звезду в известность о случившемся, но не хотел подводить Быстролапа. Если Синяя Звезда разозлится, она может никогда не сделать его воином! «Если мы найдем их и вернем обратно, я ничего ей не расскажу!» — решил он.

Он знал, что нельзя терять времени. Белохвост вернулся с Песчаной Бурей и Крутобоком. «Он привел тех, кого я выбрал бы сам!» — подумал Огнегрив. В животе у него потеплело при мысли о том, что Крутобок снова вернулся домой, и они опять будут охотиться и сражаться вместе. Глаза серого воина радостно сверкнули, когда он занял свое привычное место сбоку от Огнегрива. «Жаль только, что с нами нет Бурана, наставника Тростинки!» — подумал Огнегрив. Но он знал, что Буран повел рассветный патруль.

Песчаная Буря, как всегда, выглядела собранной и спокойной.

— Белохвост нам все рассказал! — резко сказала она. — Пошли! Огнегрив первым вышел из лагеря и повел свой отряд вверх по склону. Почти сразу же за оградой он почуял сильный запах Быстролапа и Веснянки. Запах вел к Змеиной Горке. Что ж, значит, им не придется тратить времени на поиски!

«Только бы не было слишком поздно! — стучало у него в голове. — Только бы они не встретили то, что наведывается туда…»

Забыв о негнущейся лапе, он несся через лес, разбрасывая палую листву. Крутобок бежал рядом, и Огнегрив вновь изведал старое, почти забытое чувство уверенности, которое дает близость друга перед лицом опасности.

Впереди показалась Змеиная Горка, и Огнегрив замедлил шаг, взмахом хвоста приказав остальным сделать то же самое. Они не смогут помочь оруженосцам, если ринутся вперед, даже не посмотрев, что их там ожидает. Сначала нужно понять, с чем или с кем имеешь дело. Однако что-то подсказывало Огнегриву, что впереди их ждет нечто непредсказуемое, неподвластное никакому воинскому закону, и что никогда еще им не доводилось заглядывать в лицо такой опасности. Шерсть его потрескивала от страха и волнения. «Наверное, такой же ужас испытывают мыши и кролики, когда смерть подкрадывается к ним сквозь заросли травы!» — впервые подумал он.

Казалось, все было спокойно. Огнегрив не хотел громко окликать оруженосцев, боясь привлечь внимание невидимого врага. Только теперь он понял, что Быстролап правильно выбрал место. Именно здесь таилось черное зло, отравляющее лес… Но сейчас Огнегрив впервые усомнился в том, что правильно понял природу этого зла. Неужели одна собака может принести в лес столько страха и опустошения?

Осторожно, будто подкрадываясь к добыче, Огнегрив заскользил по траве, пока впереди не показались песчаные склоны Змеиной Горки. Тут он замер, ловя ртом воздух. Смесь запахов оглушила его. Здесь свежо пахло Быстролапом и Веснянкой, чувствовался более старый запах других Грозовых котов, жутко воняло собакой, но сильнее всего был запах только что пролитой крови.

Песчаная Буря обернулась к нему, глаза ее от страха стали огромными.

— Здесь случилось что-то невероятное! Смертельный ужас пронзил Огнегрива. Он хотел броситься навстречу страху, который терзал его с прошлого новолуния, хотел лицом к лицу встретиться с безликим врагом, пришедшим в его лес, но не мог даже пошевелиться.

Взмахом хвоста он приказал товарищам приблизиться, и они молча припали животами к земле и поползли, пока не очутились в нескольких лисьих прыжках от горки.

Дальше путь преграждало поваленное дерево. Вскарабкавшись на ствол, Огнегрив быстро обвел глазами равнину, усыпанную палой листвой. Все листья были истоптаны и расшвыряны, повсюду виднелись следы чьих-то огромных лап. Посреди поляны неподвижно лежал чернобелый Быстролап, а рядом с ним — маленькая пестрая Веснянка.

— О, нет! — прошептала Песчаная Буря, взлетая на ствол рядом с Огнегривом. — Весняночка! — взвыл Белохвост и, не дожидаясь приказа Огнегрива, бросился на поляну к распростертому телу кошки.

Огнегрив замер, ожидая, что тот, кто только что растерзал оруженосцев, выскочит из-за деревьев и набросится на Белохвоста, но все оставалось спокойно. Не чувствуя своих лап, Огнегрив неловко спрыгнул и побрел к телу Быстролапа.

Оруженосец лежал на боку, широко раскинув лапы. Его черно-белая шерсть была изодрана в клочья и покрыта страшными ранами. «Зубы, оставившие эти раны, должны быть в несколько раз больше кошачьих!» — в оцепенении подумал Огнегрив. Оруженосец был мертв, и он умер в бою.

— Великое Звездное племя, кто сотворил с ним такое?! — прошептал Огнегрив. Он давно жил в страхе, но то, что случилось, было гораздо страшнее самых жутких его кошмаров! Быстролапа прикончили, как дичь. Охотник стал добычей в собственном лесу. Земля ушла из-под лап Огнегрива. Страшные дела творятся в лесу, где нарушено извечное равновесие жизни и смерти!

Крутобок и Песчаная Буря молча смотрели на мертвое тело Быстролапа. Огнегрив знал, что Крутобок вспоминает сейчас другое залитое кровью тело, и тоска по Серебрянке вновь оживает в его сердце.

— Какая нелепая смерть! — простонал Огнегрив. — Если бы только Синяя Звезда согласилась сделать его воином! Если бы я оставил его сражаться, и не послал бы…

Его перебил истошный вопль Белохвоста.

— Огнегрив! Огнегрив! Веснянка не умерла! Огнегрив повернулся и бросился к Веснянке. Ее бело-рыжая пятнистая шерстка, которую она всегда столь тщательно вылизывала, сейчас была сплошь покрыта коркой засохшей крови. С одной стороны лицо ее было словно освежевано, на месте глаза зияла кровавая рана. Одно ухо было надорвано, кровавые следы огромных когтей перечеркивали щеку и шею.

Огнегрив услышал, как за его спиной судорожно вздохнула Песчаная Буря.

— Нет… — прошептала она. — О, Звездное племя, нет…

Сначала Огнегриву показалось, что Белохвост ошибся, и Веснянка мертва, но в следующий миг он заметил, что бока ее слабо вздымаются, а в ноздрях вскипают и лопаются пузырьки кровавой пены.

— Приведи Пепелицу! — велел он.

Песчаная Буря бросилась в лес, а Крутобок остался неподвижно стоять над телом Быстролапа, словно ждал, что жуткий враг вот-вот вернется за своей жертвой. Огнегрив принялся осматривать раненую Веснянку. Страх его почему-то исчез. Теперь он не чувствовал ничего, кроме ледяного спокойствия и яростного желания отомстить за юных оруженосцев. Он молча воззвал к Звездному племени и призвал предков послать ему силы и укрепить его дух в борьбе с теми, кто осмелился принести в лес этот кошмар.

Белохвост свернулся на земле рядом с неподвижным телом Веснянки и принялся вылизывать ей лицо и шерсть вокруг ушей.

— Ты не умирай, Весняночка, — шептал он. — Теперь я с тобой. Сейчас придет Пепелица. Потерпи еще немножко, пожалуйста.

Огнегрив никогда не видел его в таком смятении. «Пусть звездные предки сжалятся над ним! — взмолился он. — Пусть белый котик никогда не узнает той боли, которую испытал Крутобок, потеряв свою Серебрянку, и которую познал Огнегрив после смерти Пестролистой».

Одно ушко Веснянки слабо дрогнуло под языком Белохвоста. Оставшийся глаз с трудом приоткрылся и снова закрылся.

— Веснянка! — склонился к ней Огнегрив. — Веснянка, скажи, кто это сделал?

Глаз открылся шире, затуманенный взор уперся прямо в лицо Огнегрива.

— Что случилось? — настойчиво повторил он. — Кто это сделал?

Слабый стон исторгся из груди Веснянки, и через какое-то время Огнегрив с трудом разобрал слова — и окоченел от ужаса.

— Свора, свора, свора, — шептала Веснянка. — Убивай, убивай.

Глава XXI

Держитесь подальше! — предостерег Бурый. — Это опасное место. Они с Огнегривом и двумя оруженосцами стояли на самом краю Гремящей Тропы. Ежевичка и Рыжинка брезгливо морщились от едкого запаха.

— А я нисколечко не боюсь! — заявил Ежевичка и, осторожно шагнув вперед, робко потрогал лапкой темную каменную поверхность Тропы.

В тот же миг земля задрожала от гула, и вдалеке послышался рев приближающегося чудовища.

— Назад! — рявкнул Огнегрив. Котенок едва успел отпрыгнуть от дороги, как чудовище с ревом пронеслось мимо, обдав его волной своего зловонного дыхания. Ежевичка задрожал от страха. Рыжинка изумленно вытаращила глазенки.

— Что это было? — пролепетала она.

— Чудовище! — пояснил Огнегрив. — Они служат Двуногим и таскают их в своих животах.

К счастью, эти чудовища не могут сойти с Гремящей Тропы, поэтому в лесу вы можете их не бояться, если, конечно, не станете подходить слишком близко! — тут он сурово посмотрел на Ежевичку. — Когда воин говорит тебе что-нибудь, ты должен повиноваться. Можешь задавать любые вопросы, но только после того, как выполнишь приказ!

Ежевичка кивнул, смущенно царапая лапкой землю.

— Прости меня, Огнегрив.

Малыш уже вполне оправился от страха, и Огнегрив невольно подумал, что многие взрослые коты, случись им оказаться на его месте, могли бы не на шутку перепугаться. Все утро он зорко наблюдал за Ежевичкой и убедился, что ему достался очень любопытный, храбрый и смышленый оруженосец. Не будь он сыном Звездоцапа, Огнегрив мог бы по праву гордиться таким учеником!

Песчаная Буря, Крутобок и Буран ушли в рассветный патруль, а Огнегрив с Бурым повели своих оруженосцев знакомиться с территорией. Никогда еще Огнегрив не крался с такой осторожностью по знакомым тропинкам, никогда еще не шарахался от каждого куста, в любой миг ожидая нападения неизвестного ужаса, поселившегося в лесу.

Он не рискнул вести оруженосцев к страшной Змеиной Горке и далеко обошел ее стороной. Он прекрасно понимал, что рано или поздно ему придется встретиться с притаившейся здесь угрозой, но хотел дождаться выздоровления Безликой и узнать у нее, кто или что напало на них с Быстролапом. Впрочем, в глубине души Огнегрив вовсе не был уверен в том, что это знание поможет им предотвратить беду.

— А там что? — спросила Рыжинка, махнув хвостиком в сторону леса, темнеющего за Гремящей Тропой.

— Там лежит территория племени Теней, — объяснил ей Бурый. — Чувствуешь запах? Холодный ветерок доносил до них отчетливый запах племени Теней. Ежевичка с Рыжинкой разинули рты и дружно задышали.

— А мы уже когда-то такое нюхали! — первой вспомнила Рыжинка.

— Вот как? — удивился Бурый, бросив косой взгляд на Огнегрива.

— Точно! Когда Частокол привел нас к границе повидаться с отцом! — добавил Ежевичка.

— Я встретил их тут, — сказал Огнегрив, чтобы Бурый не подумал, будто он впервые слышит об этом происшествии. — Думаю, не стоит осуждать Звездоцапа за желание повидаться с собственными детьми, — добавил он, желая лишний раз убедить себя в этом.

Бурый ничего не ответил, но, судя по его нахмуренному лицу, он полагал, что ничего хорошего от такой встречи ждать не приходится.

— А давайте пойдем туда прямо сейчас и проведаем нашего отца! — обрадовалась Рыжинка.

— Нет! — даже отшатнулся Бурый. — Коты не должны переступать границы чужого племени.

Если патруль племени Теней поймает нас на своей земле, нам с вами не поздоровится!

— Они нам ничего не сделают, когда узнают, кто наш отец! — возразил Ежевичка. — В прошлый раз он очень хотел повидаться с нами!

— Бурый, кажется, ясно сказал тебе? — прошипел Огнегрив. — Если я хоть раз увижу, что вы суете нос на чужую территорию, я вам хвосты поотрываю, понятно?

Рыжинка так и подскочила на месте, словно испугалась, что страшный глашатай может немедленно привести свою угрозу в исполнение. Ежевичка долго смотрел на Огнегрива своими круглыми янтарными глазами, а затем вдруг спросил:
— Отчего ты сердишься, Огнегрив? Почему никто не рассказывает нам о нашем отце? Почему наш отец покинул Грозовое племя?

Огнегрив молча уставился на своего оруженосца. Малыш не оставил ему никакой возможности уклониться от ответа. Когда-то давно он пообещал Златошейке, что сам расскажет котятам всю правду, но он надеялся, что этот момент наступит еще не скоро и у него будет время подготовиться к рассказу.

Он быстро покосился на Бурого, но молодой воин лишь печально покачал головой:

— Если ты не расскажешь им, они все узнают от кого-нибудь другого. Он был прав. Пришло время исполнить данное Златошейке обещание. Огнегрив откашлялся и сказал: — Хорошо. Давайте найдем местечко, где можно передохнуть, и я расскажу вам.

Он отошел на несколько кроличьих прыжков от Гремящей Тропы и остановился возле неглубокой ложбинки, сплошь заросшей побуревшим ломким папоротником. Двое оруженосцев бежали следом, тараща круглые от любопытства глазенки.

Огнегрив тщательно обнюхал ложбинку, проверяя, не пахнет ли где собаками, и только после этого улегся на траву, подвернув лапы под грудь. Бурый остался наверху, чтобы первым предупредить товарищей об опасности, если собаки или воины племени Теней вдруг задумают приблизиться к оврагу.

— Прежде чем рассказать вам историю вашего отца, — начал Огнегрив, я хочу, чтобы вы знали: Грозовое племя гордится вами. Вы оба можете стать отличными воинами. То, что я вам сейчас расскажу, не имеет к вам никакого отношения.

Любопытство на лицах оруженосцев сменилось тревогой.

— Звездоцап — великий воин, — продолжал Огнегрив. — Он всегда хотел стать предводителем племени. Прежде чем покинуть Грозовое племя, он был нашим глашатаем.

Глазенки Ежевички радостно вспыхнули.

— Когда я стану воином, я тоже захочу стать глашатаем! — пообещал он.

У Огнегрива даже в животе похолодело оттого, что малыш с такой откровенностью обнаружил унаследованное от отца властолюбие.

— Не перебивай и слушай. Ежевичка послушно закивал.

— Да, Звездоцап всегда был великим воином, — продолжал Огнегрив, с трудом выдавливая из себя каждое слово. — И вот однажды, когда Грозовые коты сражались с Речными за Нагретые Камни, Звездоцап воспользовался битвой, чтобы убить Ярохвоста, бывшего в то время глашатаем Грозового племени. Он убил его, но обвинил в убийстве воина Речного племени, и лишь по чистой случайности мне удалось узнать правду.

Оруженосцы со страхом и изумлением смотрели на него.

— Ты хочешь сказать… он убил кота из собственного племени? — пролепетала Рыжинка.

— Я не верю в это! — отчаянно крикнул Ежевичка.

— Это правда, — тихо сказал Огнегрив. Он даже представить себе не мог, как трудно будет рассказать котятам всю правду и при этом оставаться беспристрастным, не нарушить слово, данное Златошейке, и не оттолкнуть малышей от собственного племени! — Он надеялся занять место Ярохвоста, но в тот раз Синяя Звезда избрала глашатаем другого воина, по имени Львиногрив.

— Но его-то Звездоцап не стал убивать? — дрожащим голоском спросил Ежевичка.

— Нет, Львиногрив погиб в битве с племенем Теней, и тогда Звездоцап стал, наконец, глашатаем. Но этого ему уже было недостаточно. Он хотел стать предводителем.

Огнегрив снова замолчал, раздумывая, сколько следует им рассказать. Наконец, он решил, что не будет говорить ни о том, как Пепелица попала в ловушку, подстроенную для Синей Звезды, ни о том, как вероломный глашатай пытался убить его самого.

— Он набрал в лесу банду бродячих котов и привел их в собственный лагерь, — продолжил он свой рассказ. — Пока наши воины сражались с бродягами, Звездоцап попытался убить Синюю Звезду.

— Убить Синюю Звезду? — прошептала Рыжинка. — Но ведь она наша предводительница!

— Звездоцап полагал, что сможет занять ее место, — пояснил Огнегрив, стараясь, чтобы голос его прозвучал спокойно и бесстрастно. — После этого преступления Грозовое племя отправило его в изгнание. Он примкнул к племени Теней и стал их предводителем. Вот и все.

Котята недоверчиво переглянулись.

— Выходит, наш отец предатель? — уточнил Ежевичка.

— Выходит, что так, — ответил Огнегрив. — Я понимаю, как вам тяжело смириться с этой мыслью. Вы — Грозовые коты и должны этим гордиться! И все племя гордится вами. Вы не отвечаете за поступки своего отца. Я верю, что вы подрастете и станете великими воинами, преданными своему племени и воинскому закону.

— Но наш отец не был верным своему племени! — пролепетала Рыжинка. — Выходит, он теперь наш враг?

Огнегрив увидел страх в ее глазах и постарался успокоить ученицу.

— Для каждого кота дороже всего должны быть интересы собственного племени. Этого требует верность. Ваш отец сейчас предан племени Теней, а вы обязаны быть верными Грозовому племени.

Рыжинка помолчала, потом склонила голову и несколько раз прошлась язычком по своей рыжей грудке.

— Спасибо, что рассказал нам правду, Огнегрив. Но я хочу знать… Это правда, что наше племя гордится нами с Ежевичкой?

— Разумеется! — заверил ее Огнегрив. — Едва вы только родились на свет, все племя уже знало, кто был вашим отцом. И никто никогда даже не думал обвинять вас или наказывать за его поступки!

Рыжинка радостно закивала.

Огнегрив перевел глаза на Ежевичку и увидел, что полосатый котенок пристально разглядывает небо, просвечивающее сквозь хрупкие стебли бурых папоротников. Странное выражение застыло в его круглых янтарных глазах.

— Ежевичка? — неуверенно окликнул его Огнегрив, но котенок даже головы не повернул. Тогда Огнегрив решил подбодрить его и громко сказал: — Старайтесь, не жалея сил, будьте верными своему племени, и ни один кот ни когда не обвинит вас в том, что натворил ваш отец!

Ежевичка резко обернулся, и глаза его полыхнули злобой, которую Огнегрив не раз видел в глазах Звездоцапа. Никогда еще полосатый котенок не был так похож на своего отца, как сейчас!

— Но это же все неправда! — прошипел он. — Зачем ты врешь? Ты первый обвиняешь нас! Можешь сколько угодно говорить, что это не так, — я тебе не верю! Я много раз замечал, как ты смотришь на меня. Ты думаешь, я вырасту предателем, как мой отец! Ты мне не доверяешь и никогда не будешь доверять, что бы я ни сделал!

Не веря своим ушам, Огнегрив молча смотрел на него, не смея оправдываться. Котенок был прав! Время шло, а Огнегрив никак не мог найти нужные слова, чтобы успокоить оруженосца. Пока он так стоял, Ежевичка вскочил на лапы и вихрем взлетел по склону ложбины к ожидающему их наверху Бурому. Рыжинка испуганно покосилась на Огнегрива и молча последовала за братом.

— Готовы? — донесся до Огнегрива бодрый голос Бурого. — Тогда пошли вдоль границы до Четырех Деревьев! Огнегрив? Ты идешь?

— Иду! — отозвался Огнегрив. С тяжелым сердцем он выбрался наверх и поплелся следом за оруженосцами. На душе у него было тяжело.
Сумел ли он объяснить котятам подлинный смысл племенной верности или же своим рассказом лишь оттолкнул их и от себя, и от самого Грозового племени?

По дороге домой Огнегрив продолжал искать следы таинственного лиха, поселившегося в родном лесу, но так ничего и не нашел — ни странных запахов, ни следов растерзанной дичи. Невидимое зло снова притаилось, и это пугало Огнегрива гораздо сильнее явной опасности. Что же это за неведомая сила, что явилась из ниоткуда, сотворила все эти чудовищные злодеяния и снова бесследно растаяла в лесу?

«Я должен как можно скорее поговорить с Безликой!» — решил Огнегрив. Он не сомневался в том, что угроза никуда не исчезла, а лишь затаилась, чтобы рано или поздно нанести новый удар.

Ранним утром следующего дня Огнегрив выбежал на поляну, чтобы проводить рассветный патруль. Крутобок и Песчаная Буря сидели у самого выхода и ждали, пока Дым добудится Уголька. Огнегрив побежал к папоротниковому туннелю, но на полпути остановился, услышав раздраженный голос Песчаной Бури:

— Я устала ждать! Встретимся на вершине холма! — и, даже не взглянув на Огнегрива, кошка повернулась и скрылась в папоротниках.

Чуть не плача от тоски, Огнегрив кинулся следом за ней, зарылся в папоротники и долго стоял там, вдыхая запах убежавшей Песчаной Бури.

— Ей нужно время, — негромко сказал Крутобок, прижимаясь носом к плечу Огнегрива. — Она успокоится и одумается.

— Кто знает! С того самого дня, когда состоялись переговоры с племенем Ветра…

Огнегрив резко замолчал, увидев приближающихся Дыма и Уголька, и отступил в сторону, давая патрульным проход. Похоже, Дым наконец-то смирился с возвращением Крутобока, раз согласился отправиться вместе с ним в патрулирование! Возможно, со временем серый увалень снова займет свое место в родном племени!

Проводив глазами патруль, Огнегрив отправился к целительнице. Безликая сидела на освещенном солнцем пятачке, а Белохвост ласково вылизывал ее пятнистую шерстку. Раны на боках кошечки совсем затянулись, на месте их начала отрастать бело-рыжая шерстка, и издалека Огнегриву даже показалось, будто он видит перед собой прежнюю красавицу Веснянку. Но в следующий миг Безликая подняла голову, и Огнегрив невольно содрогнулся, впервые увидев изуродованную половину ее лица без паутины, которой Пепелица затыкала раны.

В том месте, где чудовищные когти прошлись по щеке Безликой, теперь сияли бледно-розовые шрамы, на которых уже никогда не вырастет шерсть. Одного глаза не было, от уха осталось несколько рваных лоскутов. Только теперь Огнегрив понял, с какой жестокой точностью Синяя Звезда выбрала Веснянке новое имя. Он прекрасно помнил, какой красивой, живой и веселой совсем недавно была эта кошечка! Горячая злоба разлилась по животу Огнегрива. Во что бы то ни стало он должен изгнать из леса поселившееся там лихо!

Когда он подошел ближе, Безликая вдруг жалобно пискнула и прижалась к Белохвосту.

— Все хорошо, — ласково зашептал ей на ухо Белохвост. — Это Огнегрив! — он быстро поднял глаза на бывшего наставника и пояснил: — Ты подошел с той стороны, которой она не видит! Она до сих пор боится, когда кто-нибудь так делает, но потихоньку начинает привыкать.

— Вот и правильно! — сказала Пепелица, вылезая из своей пещеры. Прихрамывая, она подошла к Огнегриву и шепнула так, чтобы не слышала Безликая: — Честно признаться, больше я уже ничего не могу для нее сделать. Теперь ей нужно только время, чтобы набраться сил.

— Это долго? — спросил Огнегрив. — Понимаешь, я должен поговорить с ней! Кроме того, Белохвосту давно пора вернуться к своим воинским обязанностям. Песчаная Буря ждет не дождется, когда сможет снова охотиться с ним вместе! — Он сочувственно покосился на племянника. Кто мог бы подумать, что этот себялюбец способен на такую преданность!

Пепелица кивнула.

— Я сказала ей, что она может оставаться у меня до тех пор, пока сама не захочет уйти. Ты уже решил, что она будет делать после выздоровления?

Огнегрив удрученно покачал головой.

— Вообще-то она теперь воин…

— Уж не хочешь ли ты поместить ее в воинскую пещеру, вместе со всеми своими задирами и забияками?! Ничего не скажешь, подходящее местечко! — возмущенно посмотрела на него Пепелица. — Ей нужен покой и уход, ясно тебе?

— Я считаю, ей лучше пожить у старейшин, по крайней мере, до тех пор, пока не окрепнет! — подал голос Белохвост, который незаметно подошел ближе и прислушивался к их разговору. — Горностайка днем и ночью убивается о своем Снежке, так что забота о Безликой пойдет ей на пользу.

— Отличная мысль! — обрадовался Огнегрив.

— Не знаю, не знаю! — нахмурилась Пепелица. — Что-то скажет на это сама Горностайка?

Вы же знаете, какая она сварливая и вздорная! Возможно, она не поймет, что вы оказываете ей услугу, отвлекая от горестных переживаний!

— Предоставьте это мне, — заявил Огнегрив. — Я скажу, что она окажет мне огромную услугу, если согласится приглядеть за Безликой.

— Вот это дело! — одобрила Пепелица. — Как только Безликая немного оправится, она сможет ухаживать за стариками, и у оруженосцев появится больше времени для других обязанностей.

— Давайте сначала спросим ее саму! — снова вмешался Белохвост. Он вернулся к Безликой и прижался к ее боку. — Огнегрив хотел бы поговорить с тобой.

Огнегрив осторожно приблизился.

— Безликая, это я, Огнегрив! — Изуродованное лицо медленно повернулось на звук его голоса. — Скажи, ты хотела бы немного пожить у старейшин? — мягко спросил он. — Ты знаешь, оруженосцев сейчас мало, они просто из сил выбиваются, чтобы повсюду успеть! А старейшины такие капризные, требуют постоянной заботы и внимания! Честное слово, ты просто спасешь нас всех, если согласишься помочь ухаживать за стариками.

Безликая взволнованно зашевелилась и повернулась здоровым глазом к Белохвосту.

— Это не приказ, ведь, правда? Я же не старейшина! Белохвост прижался щекой к ее изуродованному лицу.

— Какая же ты старейшина? — горячо воскликнул он. — И никто не заставит тебя делать то, чего ты не хочешь!

— Просто ты оказала бы всем нам огромную услугу, — торопливо заверил ее Огнегрив. — Горностайка там не помощница, она по-прежнему убивается по своему Снежку и ничего не может делать! Там сейчас нужна молодая, энергичная кошка! — Видя, что Безликая начала колебаться, он быстро добавил: — Хотя бы ненадолго!

Только до тех пор, пока ты не окрепнешь.

— А когда окрепнешь, мы с тобой начнем тренироваться, и ты быстро наверстаешь упущенное! — подхватил Белохвост. — Я уверен, что ты и с одним глазом сможешь отлично охотиться! Все дело в тренировке! Надежда затеплилась в уцелевшем глазу Безликой.

— Хорошо, Огнегрив. Если так я смогу принести больше пользы, то я согласна!

— Огромное тебе спасибо! И вот еще что, — сказал Огнегрив, устроившись рядом с кошкой и ласково лизнув ее в щеку. — Ты можешь рассказать мне о том, что случилось в лесу? Ты видела, кто на вас напал?
Лицо Безликой страшно исказилось, и она в ужасе отпрянула от Огнегрива, прижавшись к Белохвосту.

— Я не помню! — дрожа, залепетала она. — Прости меня, Огнегрив, я ничего не помню! Белохвост тут же бросился вылизывать ей затылок.

— Все в порядке, успокойся. Не думай об этом, ладно?

— Ничего страшного, — вздохнул Огнегрив, пытаясь скрыть свое разочарование. — Если что-нибудь вспомнишь, сразу расскажи мне.

— Я могу сказать тебе кое-что уже сейчас! — вдруг прорычал Белохвост. — Как только мы узнаем, кто сотворил с ней это, я разыщу его и превращу в падаль! Это я тебе обещаю!

Глава XXIII

Огнегрив осторожно пробирался Высокими Соснами к жилищу Двуногих. Всю ночь шел ливень, и теперь кошачьи лапы скользили по мокрому пеплу и раскисшей обугленной траве. Все инстинкты Огнегрива были обострены до предела, словно на охоте, вот только чувствовал он себя не ловцом, а дичью и каждый миг ждал нападения темной силы, что однажды уже вышла из своего укрытия и растерзала Быстролапа и Безликую.

Изуродованная кошечка тоже была здесь, рядом со своим верным Белохвостом. Замыкавший шествие Крутобок внимательно следил за тем, чтобы никто не атаковал их со спины. Они шли навестить мать Белохвоста, Принцессу, и молодой воин уговорил Безликую пойти с ними.
— Ну надо же когда-нибудь начать выходить из лагеря! — убеждал он. — Мы и близко не подойдем к Змеиной Горке, клянусь тебе! Я сделаю все, чтобы ты была в безопасности.

И Безликая согласилась, хотя ее приводила в ужас одна мысль о выходе за пределы лагеря. Огнегрив даже подумать не мог, что его непоседливый племянник будет когда-нибудь пользоваться таким безоговорочным доверием!

Это было нелегкое путешествие. Безликая вздрагивала от каждого шороха, ее пугал даже шелест листвы под лапами, но она упрямо продолжала идти, и Огнегриву казалось, будто с каждым шагом к ней возвращалась сила и отвага прежней Веснянки.

Когда вблизи показалась ограда на задворках жилища Двуногих, Огнегрив взмахнул хвостом, приказывая спутникам остановиться. Принцессы нигде не было видно, но, открыв рот, Огнегрив почти сразу почувствовал ее запах.

— Ждите меня здесь! — велел он остальным. — Смотрите в оба, если что заметите, сразу зовите меня!

Он снова повел носом, желая убедиться, что поблизости не пахнет ни собаками, ни Двуногими, перебежал открытое пространство перед оградой и одним прыжком взлетел на забор. Приглядевшись, Огнегрив заметил, как в кустах промелькнуло что-то белое, потом оттуда показалась головка Принцессы, и кошечка, выскочив из зарослей, деловито засеменила по мокрой траве.

— Привет, Принцесса! — негромко окликнул ее Огнегрив.

Кошечка резко остановилась и задрала голову. Увидев Огнегрива, она тут же подбежала к ограде, вскарабкалась на нее и устроилась рядом с братом.

— Огнегрив! — заурчала она, прижимаясь к нему щекой. — Я так рада тебя видеть! Как поживаешь?

Огнегрив махнул хвостом приятелям, которые прятались в густой траве за забором.

— Это же мой Белыш! — восторженно воскликнула Принцесса. — А кто это с ним?

— Вот тот серый толстяк — это мой друг, Крутобок, — пояснил Огнегрив. — Ты его не бойся, он только с виду такой грозный. А эта кошечка… — он замялся и выдавил: — Ее зовут Безликая.

— Безликая! — в страхе отпрянула Принцесса. — Какое жуткое имя! Зачем же вы ее так назвали?!

— Сама увидишь, — мрачно ответил Огнегрив. — Она ужасно изранена, так что будь с ней поласковее, ладно?

Он спрыгнул с забора, а Принцесса, немного поколебавшись, последовала за ним и осторожно приблизилась к троим котам.

Белохвост сорвался с места, бросился к матери и ласково потерся носом о ее нос.

— Белыш, маленький мой, как давно я тебя не видела! — урчала Принцесса. — Ах, какой ты красавец! Неужели опять подрос?

— Называй меня Белохвостом! — похвастался белый котик. — Я стал воином, мама.

Принцесса даже взвизгнула от радости.

— Ты уже воин? Ах, какое счастье! Белохвост, я так тобой горжусь!

Все время, пока Принцесса забрасывала сыночка вопросами о жизни в лагере, Огнегрив вертелся как на иголках. Он ни на миг не мог забыть об угрозе, нависшей над лесом.

— Мы не можем остаться надолго, — не выдержал он. — Принцесса, ты ничего не слышала о собаке, которая заблудилась в лесу?

Принцесса обернулась и испуганно вытаращила глаза.

— Собака?! Нет, я ничего такого не слышала!

— Помнишь, когда мы с Песчаной Бурей встретили тебя в Высоких Соснах, туда приехали Двуногие на своем чудовище и кого-то искали? Вот я и подумал, может, они потеряли собаку? — пояснил Огнегрив. — Знаешь, Принцесса, тебе пока лучше в лес не ходить. Это слишком опасно.

— А как же вы? Вы-то постоянно подвергаетесь опасности! — проговорила Принцесса и громко запричитала: — Да что же это делается! Собака в лесу! Огнегрив, я боюсь…

— Тебе ничего не угрожает! — попытался успокоить ее Огнегрив. — Только из сада не выходи, ладно? За оградой тебя никакая собака не достанет!

— Но я беспокоюсь не о себе, а о вас с Белохвостом! Ведь у вас нет крепкого каменного гнезда, как у меня, вы живете на голой земле…

Ой! — невольно вскрикнула Принцесса, увидев изуродованную щеку Безликой. Услышав ее крик, кошечка прижалась к земле, жалобно ощетинив шерстку.

— Пойдем, я познакомлю тебя с Безликой, — сказал Белохвост, укоризненно глядя на мать. Принцесса испуганно приблизилась к тому месту, где лежали Крутобок с Безликой. Крутобок встал и поздоровался, а Безликая молча посмотрела на кошку своим здоровым глазом.

— Ох, страх-то какой! — не удержалась от возгласа Принцесса. — Что с тобой случилось, милая? — спросила Принцесса, беспомощно переминаясь с лапки на лапку.

— На Безликую напала собака, — сердито ответил Белохвост. — Она вела себя, как герой!

Она очень храбрая.

— Это сделала собака? Бедненькая ты, бедненькая! — залепетала Принцесса, в ужасе разглядывая располосованное шрамами лицо кошки, пустую глазницу и клочья, оставшиеся от уха. — Ужас какой, правда? И это может случиться с каждым из вас?!

Огнегрив скрипнул зубами от досады. Его сестра, как назло, говорила именно то, чего не следовало говорить! Он видел, как Безликая в немом отчаянии смотрит на нее своим единственным глазом. Белохвост тут же прижался к подруге и ласково потерся носом о ее пятнистый бочок.

— Нам пора идти! — спохватился Огнегрив. — Мы заглянули на минутку, просто Белохвост хотел поделиться с тобой последними новостями. Ты возвращайся в сад, ладно?

— Да, да, конечно! — с готовностью закивала Принцесса и попятилась, не сводя глаз с Безликой. — Ты еще придешь навестить меня, Огнегрив?

— Обязательно, как только буду свободен! — пообещал Огнегрив и подумал, что теперь будет навещать сестру только в одиночку.

Принцесса отошла еще на несколько шагов, потом повернулась, стремглав бросилась к забору, взлетела на него, крикнула: «Всем до свидания!» — и скрылась за безопасной оградой сада.

— Вот и отлично! — прошипел ей вслед Белохвост.

— Не суди ее слишком строго, — вздохнул Огнегрив. — Она совершенно не понимает, что такое жизнь кота-воителя! Она видит только худшие стороны, и они ее пугают.

— Чего еще можно ожидать от домашней киски! — проворчал Крутобок. — Пошли домой! Белохвост нежно потерся носом о бок Безликой. Кошечка медленно поднялась с земли и вдруг робко сказала:

— Белохвост, эта кошка, Принцесса… Она очень испугалась, когда увидела меня. Я хочу.. — Она замолчала, судорожно сглотнула и еле слышно закончила: — Я хочу увидеть себя. Здесь где-нибудь есть лужа, чтобы я могла посмотреться в нее?

Огнегрив вздрогнул. Ему было до слез жалко несчастную кошку, но в то же время он не мог не восхищаться ее мужеством. Он покосился на Белохвоста, понимая, что теперь все зависит от него.

Белохвост поглядел по сторонам, потом потерся щекой о плечо Безликой.

— Иди за мной, — позвал он и подвел ее к корням большого дерева, где после вчерашнего ливня осталась неглубокая лужица. Стоя рядом, оба кота заглянули в сверкающую поверхность воды. Белохвост не дрогнул, увидев то, что отразилось в ее глубине, и Огнегрив снова почувствовал гордость за своего бывшего оруженосца.
Несколько мгновений Безликая стояла неподвижно, не сводя глаз со своего отражения. Потом дрожь пробежала по ее телу, единственный глаз широко распахнулся.

— Теперь я поняла… — еле слышно прошептала она. — Мне очень жаль, что мой вид пугает котов. Извините меня…

Белохвост решительно отодвинул Безликую от жуткого отражения и принялся с нежностью вылизывать ее изуродованную щеку.

— Для меня ты по-прежнему самая красивая! — горячо шептал он. — И всегда будешь самой-самой лучшей, слышишь?

У Огнегрива слезы навернулись на глаза от жалости к кошке и гордости за ее друга. Неслышно приблизившись к ним, он сказал:

— Безликая, нам безразлично, как ты выглядишь. Мы любим тебя и всегда будем твоими друзьями! Безликая с благодарностью кивнула ему.

— Безликая! — вдруг прошипел Белохвост, и в голосе его прозвучала такая злоба, что Огнегрив испуганно попятился. — Я ненавижу это имя! Какое право имела Синяя Звезда давать Веснянке имя, которое будет напоминать ей о случившемся всякий раз, когда к ней будут обращаться?! Я не собираюсь больше звать ее так, ясно? А если Синей Звезде это не понравится, мне плевать! Пусть… Пусть съест улитку и замолчит, вот так!

Огнегрив знал, что должен сурово одернуть молодого воина за такие непочтительные слова, но промолчал. Он чувствовал правоту Белохвоста. Синяя Звезда дала умирающей кошке это отвратительное имя, чтобы бросить очередной вызов звездным предкам, и ей даже в голову не пришло подумать о самой Безликой. Однако ритуал был соблюден, умирающая Веснянка получила новое имя от предводительницы, и звездные предки были тому свидетелями, так что ничего изменить уже невозможно.

— Я не понял, вы собираетесь до вечера тут проторчать? — заворчал Крутобок.

— Нет, пошли! — вздохнул Огнегрив. Покосившись на ограду, он снова вспомнил испуг Принцессы и ее поспешное бегство. Черный страх, поселившийся в лесу, протянул свои когти до самого жилища Двуногих… Пришло время сразиться с тем, что превратило Грозовых воинов в преследуемую дичь!

Огнегриву снилось, что наступил сезон Юных Листьев и он идет через лесную полянку. Солнце просвечивало сквозь листву, и легкий ветерок, шелестящий в кронах, бросал на землю трепещущие пятна света и тени. Огнегрив остановился, приоткрыл рот, пробуя воздух, и задрожал от счастья, поймав дуновение знакомого, милого запаха.

— Пестролистая! — прошептал Огнегрив. — Пестролистая, где ты?

До боли в глазах он вглядывался в заросли, и вскоре ему показалось, будто из самой гущи папоротников ярко сияют знакомые глаза. Теплое дыхание коснулось его уха, и тихий голос прошептал: — Огнегрив! Помни о враге, который никогда не спит!

Видение начало таять, Огнегрив проснулся в пещере воинов, и холодное утро Голых Деревьев брезжит сквозь обугленные ветки.

Все еще во власти только что увиденного сна, Огнегрив потянулся и стряхнул с шерсти приставшие клочки мха. Прошло уже несколько лун с тех пор, как Пестролистая впервые предупредила его о враге, который никогда не спит.

Огнегрив сразу подумал о Звездоцапе и вспомнил недавний Совет. Бывший глашатай страстно хочет вернуть себе детей и, несмотря на все свои заверения, ждать он явно не намерен.

Противоречивые чувства боролись в душе Огнегрива. Он был бы рад отдать котят и навсегда избавиться от мучительного чувства недоверия и вины, которое испытывал к ним, но Ежевичка и Рыжинка были детьми Грозового племени, и воинский закон требовал стоять насмерть ради того, чтобы оставить их в родном лагере.

За спиной Огнегрива послышался шорох — это проснулась Песчаная Буря. Огнегрив повернул голову и робко посмотрел на нее.

— Песчаная Буря… — начал он. Золотистая кошечка бросила на него испепеляющий взгляд и вскочила на ноги.

— Я иду охотиться, глашатай! — бросила она. — Ты же сам этого хотел, верно? — и, не дожидаясь его ответа, она прошлась по палатке и похлопала лапой сопящего Дыма: — Вставай, ленивый шерстяной комок! — прикрикнула она. — Вся дичь перемрет от старости, пока ты глаза продерешь!

— Я сейчас приведу вам Белохвоста! — услужливо предложил Огнегрив и выскочил из палатки. Как он ни старался, Песчаная Буря отвергала все попытки к примирению!

Занимающийся день обещал быть холодным и пасмурным, а когда Огнегрив остановился принюхаться, капля дождя шлепнула его по носу. На противоположном краю поляны, возле детской, он увидел Ежевичку и Рыжинку.

— Ежевичка! — крикнул Огнегрив. — После завтрака мы с тобой пойдем охотиться! Полосатый оруженосец приподнялся, кивнул и снова уселся, повернувшись хвостом к глашатаю. Огнегрив вздохнул. Порой ему начинало казаться, что все Грозовые коты за что-то обиделись на него!

Он побежал в пещеру старейшин, надеясь отыскать там Белохвоста. Безликая вот уже несколько дней жила со старейшинами, но Белохвост все равно проводил с ней все свободное время. Приблизившись к обгоревшему стволу поваленного дерева, служившему старейшинам пещерой, Огнегрив сразу заметил белоснежного воина. Он сидел возле дерева и молча смотрел, как Безликая ищет блох в редкой шерсти Рябинки.

— Как она, прижилась тут? — понизив голос, чтобы не слышала Безликая, спросил Огнегрив.

— Разумеется, прижилась! — раздался у него над ухом чей-то раздраженный голос.

Огнегрив так и подскочил от неожиданности и, обернувшись, увидел Горностайку. Безутешная тоска исчезла из глаз осиротевшей матери, и, хотя нрав ее ничуть не стал мягче, во взгляде, обращенном на Безликую, светилась искренняя нежность.

— Она просто прелесть! А умница какая! Ты так и не выяснил, какая тварь причинила ей столько страданий? Глашатай, называется! Огнегрив удрученно покачал головой.

— Какое счастье, что ты заботишься о ней, Горностайка! — сказал он.

— Вот еще глупости! — фыркнула Горностайка. — Порой мне кажется, эта девчонка возомнила, будто это она обо мне заботится! — она пытливо посмотрела на Огнегрива, и лишь появление Безуха спасло его от дальнейших расспросов.

— Ты зачем пришел-то, Огнегрив? — ворчливо спросил старик, отрываясь от своего умывания.

— Я пришел за Белохвостом. Песчаная Буря собралась на охоту.

— Что? — встрепенулся Белохвост. — Что ж ты сразу не сказал?! Она мне уши оторвет, если я заставлю ее ждать! — крикнул он и понесся на поляну.

— Спохватился, мышеголовый недотепа! — проворчала Горностайка, но Огнегрив ясно видел, что она любит белого воина ничуть не меньше, чем остальные старейшины.

Попрощавшись с Безликой и Безухом, Огнегрив вышел на поляну как раз в тот момент, когда Песчаная Буря, задрав хвост, выводила из лагеря своих охотников. Чернобурка провожала их до самого выхода, гордо глядя на своего приемного сына.

— Прошу вас, будьте осторожны! — взволнованно кричала она. — Никто ведь не знает, что там за лихо такое!

— Не волнуйся! — ласково обернулся к ней Белохвост. — Если нам попадется собака, я сделаю из нее свежатину и притащу в общую кучу!
У выхода ловцы столкнулись с возвращающимся в лагерь Долгохвостом. Воин весь дрожал, словно от холода, а в глазах его застыл ужас. Огнегрив бросился к нему навстречу.

— В чем дело? — спросил он.

— Огнегрив! — содрогнулся Долгохвост. — Я должен тебе кое-что сказать.

— Что?! Подойдя ближе, Огнегрив уловил странный запах, исходящий от шерсти Долгохвоста. Принюхавшись, он понял, что воин весь пропах Гремящей Тропой! Недоброе подозрение шевельнулось в душе Огнегрива, мигом вытеснив тревогу.

— Где ты был? — прорычал он. — Уж не в племя ли Теней ты бегал спозаранку, чтобы проведать своего друга Звездоцапа?! И не смей отпираться, ты насквозь провонял Гремящей Тропой!

— Огнегрив, это не то, что ты думаешь! — взволнованно заговорил Долгохвост. — Да, я был возле Гремящей Тропы, но, клянусь, я даже близко не подходил к племени Теней. Я ходил к Змеиной Горке.

— К Змеиной Горке? Зачем?! — недоверчиво спросил Огнегрив.

— Там пахло Звездоцапом, — ответил Долгохвост. — Два или три раза я чуял там его запах!

— И ничего не рассказал мне?! — ощетинился от злости Огнегрив. — Кот из чужого племени — убийца и предатель! — разгуливает по нашей территории, а ты молчишь!

— Я… я думал, — залепетал Долгохвост.

— Я знаю, что ты думал! — задыхаясь от гнева, прошипел Огнегрив. — Ты думал, это же Звездоцап! Он может делать все, что ему вздумается! Не лги мне, Долгохвост! Вы с Частоколом дружили с ним, когда он был глашатаем Грозового племени, и вы оба до сих пор остаетесь верны ему! Я не знаю, кто из вас двоих рассказал Звездоцапу о том, что случилось с Быстролапом и Безликой, но не сомневаюсь, что это сделали вы!

— Это все Частокол! — завопил Долгохвост, царапая когтями сухую землю.

— Вы позволили предателю перед всем Советом открыто обвинить Синюю Звезду в небрежном отношении к молодняку! — сурово обличал его Огнегрив. — Значит, вы вполне могли помочь ему украсть из лагеря двоих оруженосцев. Отвечай, правду я говорю?! Вы сговорились похитить котят?!

— Нет! Нет, что ты такое говоришь! — в ужасе попятился Долгохвост. — Я ничего об этом не знаю! Частокол часто встречается со Звездоцапом у границы возле Гремящей Тропы, но никогда не рассказывает мне, о чем они там разговаривают! Сколько раз я спрашивал, но он все отмалчивается! — с плохо скрытой обидой сказал он. — Но то, что я хочу рассказать тебе, не имеет никакого отношения к котятам! Я пошел к Змеиной Горке, чтобы узнать, зачем туда наведывается Звездоцап. Слушай, я увидел там кое-что, но ты должен увидеть это своими глазами!

— Уж не хочешь ли ты, чтобы я пошел с тобой к Змеиной Горке?! — брызжа слюной, зашипел на него Огнегрив. — И это после того, как ты сам признал, что продолжаешь видеться со Звездоцапом?! Да ты, видно, спятил!

— Но, послушай, Огнегрив…

— Замолчи! — заорал Огнегрив, все больше и больше распаляясь. — Вы с Частоколом всегда были приспешниками Звездоцапа! С какой стати я должен верить тебе на этот раз?!

Он повернулся и, помахивая хвостом, пошел прочь. Он не сомневался, что Долгохвост с Частоколом решили заманить его в ловушку, вроде той, которую Звездоцап подстроил однажды Синей Звезде возле Гремящей Тропы. Если бы у него хватило глупости пойти с Долгохвостом. к Змеиной Горке, он никогда не вернулся бы обратно!

Лапы сами принесли его на полянку целительницы. Стоило ему только выбраться из папоротников, как Пепелица тут же высунула голову из своей пещерки.

— Неужели сам Огнегрив пожаловал? Какими судьбами? Огнегрив остановился и глубоко вздохнул, пытаясь справиться со своей злобой. Пепелица пригляделась к нему внимательней, выскочила из пещеры и прижалась серым бочком к его боку.

— Успокойся, Огнегрив. Что тебя так разозлило, признавайся?

— Этот предатель… — Огнегрив махнул хвостом в сторону поляны. — Я говорю о Долгохвосте! Я уверен, они с Частоколом что-то замышляют против нашего племени!

— С чего ты взял? — прищурилась Пепелица.

— Долгохвост только что хотел выманить меня к Змеиной Горке! Сказал, что обнаружил там запах Звездоцапа. Нашел глупца! Я сразу понял, что они приготовили мне ловушку!

Голубые глаза Пепелицы потемнели от гнева, и, когда она заговорила, Огнегрив даже опешил от неожиданности.

— Огнегрив! Ты не замечаешь, что говоришь совсем как Синяя Звезда?

Огнегрив ощетинился и открыл рот, чтобы поставить целительницу на место, но не смог вымолвить ни слова. Что она хочет сказать? Он совсем не похож на Синюю Звезду, которая помешалась на своих страхах и вбила себе в голову, что все коты в племени пытаются предать ее! Разве он такой?! Он опустил вздыбленную шерсть и задумался.

— Подумай сам, Огнегрив! — продолжала Пепелица. — Если бы Долгохвост сговорился со Звездоцапом и решил заманить тебя в ловушку, разве он сказал бы тебе, что обнаружил там запах бывшего глашатая? Разве признался бы в том, что встречался с ним? Он, конечно, не очень умен, но это уж слишком!

— Пожалуй… Кажется, ты права! — прошептал Огнегрив.

— Тогда почему бы тебе не пойти и не расспросить его? — предложила Пепелица и, видя, что он колеблется, добавила: — Я знаю, Долгохвост с Частоколом были друзьями Звездоцапа, но Долгохвост ни разу не давал тебе повода усомниться в своей преданности! Даже если кто-то склоняет его предать свое племя, ты поможешь ему устоять, если с уважением выслушаешь его рассказ, а не будешь бросаться обвинениями! Сколько можно поминать Долгохвосту былую дружбу с Когтем! Неужели ты не видишь, что своим поведением сам толкаешь его в лапы Звездоцапа?!

— Ты права, — тяжело вздохнул Огнегрив. — Прости меня, Пепелица. Мне так стыдно…

Пепелица лишь тихонько замурлыкала и ласково потерлась носом о его нос.

— Иди и поговори с Долгохвостом. Я тоже пойду с тобой.

Огнегрив выскочил на поляну и огляделся в поисках Долгохвоста. Холодок пробежал по его спине при мысли о том, что оскорбленный воин мог отправиться в лес на поиски Звездоцапа, но в следующий миг он заметил Долгохвоста у входа в пещеру воинов. Светло-серый воин склонился над лежащим Бураном и что-то горячо втолковывал ему.

— Ты должен выслушать меня, Буран! — услышал Огнегрив, когда они с Пепелицей приблизились к палатке. В голосе воина слышался настоящий страх. — Огнегрив думает, что я предатель, и не хочет иметь со мной никаких дел!

— А на что ты рассчитывал, когда тайком встречался со Звездоцапом и передавал ему все наши новости? — сурово спросил Буран.

— Это делал не я, а Частокол! — взорвался Долгохвост.

— Хорошо, оставим это! — отмахнулся Буран, давая понять, что не желает спорить по пустякам. — В чем дело?

— Возле Змеиной Горки живут собаки! — стуча зубами от страха, выпалил Долгохвост.

— Ты их видел? — кинулся вперед Огнегрив. Оба воина изумленно подняли головы, глядя, как он бежит к ним в сопровождении прихрамывающей Пепелицы.
— Неужели ты все-таки решил меня выслушать? — оскалился Долгохвост. — Не боишься, что я попытаюсь придумать для тебя какую-нибудь новую ловушку?!

— Прости меня, — потупился Огнегрив. — Пожалуйста, расскажи мне о собаке.

— О собаках, Огнегрив! — крикнул Долгохвост. — Там поселилась целая свора собак! — Кровь застыла в жилах Огнегрива, когда он услышал слово «свора», но он заставил себя промолчать. — Я уже говорил тебе, что обнаружил у Змеиной Горки запах Звездоцапа. Я … я решил, что должен предупредить его об опасности. Кроме того, мне было интересно, зачем он так далеко заходит на нашу территорию. Вот я и выяснил! — содрогнулся он.

— Продолжай! — велел Огнегрив. Теперь он видел, что едва не совершил чудовищную ошибку, отказавшись выслушать Долгохвоста.

— Знаешь пещеры? — спросил Долгохвост. — Я как раз подходил к ним, когда увидел Звездоцапа, но он меня не заметил. Он тащил дохлого кролика, поэтому я сначала подумал, будто он ходит туда охотиться, но он бросил кролика на землю перед самым входом в пещеру. — Долгохвост замолчал и устремил полный ужаса взор куда-то вдаль, будто видел что-то, скрытое от глаз товарищей.

— А потом? — спросил Буран.

— А потом из пещеры показалось… это… это существо! Клянусь, я в жизни не видел такой огромной собаки! По сравнению с ней песики, которые гуляют с Двуногими, просто жалкие кролики! Она исполинская! Я увидел только передние лапы и голову… О, великое Звездное племя, а зубы! Чудовищные челюсти, а в них такие зубищи, что просто смерть! — Долгохвост затрясся при одном воспоминании о пережитом ужасе.

— Она схватила кролика и уволокла его в свою пещеру, — продолжал он. — И тут изнутри послышался лай и жуткий вой. Мне показалось, там их целая свора, и все они набросились на этого несчастного кролика. Я почти ничего не понял из того, что они кричали, но разобрал слова «свора, свора» и «убей, убей».

Вот теперь Огнегрив понял, что такое настоящий страх. Ему показалось, что он не может даже лапой шевельнуть.

— Это слова из моего сна, — тихо сказала за его спиной Пепелица.

— Именно это повторяла в бреду Безликая, — еле шевеля онемевшими губами, выдавил Огнегрив. Теперь он знал, что за ужасные твари напали на оруженосцев возле Змеиной Горки. Он вспомнил, что Звездное племя предупреждало Синюю Звезду о «своре». Долгохвост обнаружил подлинное лицо зла, которое притаилось в лесу и превратило котов в добычу. Им угрожала не собака, убежавшая от своего Двуногого, а целая свора огромных, свирепых псов. Огнегрив не мог представить, откуда они пришли, но знал, что Звездное племя никогда не послало бы им беду, грозящую уничтожить все живое в лесу. — Так ты говоришь, Звездоцап кормил этих псов? — спросил он Долгохвоста. — Но зачем?!

— Я не знаю, — покачал головой воин. — Он бросил кролика, а сам вспрыгнул на скалу. Думаю, псы его и не заметили. Он дождался, пока собаки утащат добычу в пещеру, а затем ушел.

— Ты с ним даже не разговаривал?

— Нет, Огнегрив! Он не знает, что я его видел! Клянусь тебе всем, чем хочешь — Звездным племенем, жизнью Синей Звезды — я не могу даже предположить, что затеял Звездоцап!

Огнегрив поверил его клятве, а еще больше — страху, звучавшему в голосе Долгохвоста. Он ожидал, что Звездоцап предпримет попытку выкрасть котят, но тот, видимо, придумал более хитрый план.

Как он мог хоть на миг подумать, будто предводитель племени Теней забудет оскорбление, нанесенное ему в Грозовом племени?! Все это время ему следовало быть начеку и ждать новых козней от вероломного воина! Огнегрив не сомневался, что Звездоцап имеет какое-то отношение к «своре», поселившейся в лесу, хотя не мог пока догадаться, зачем бывший глашатай кормит псов и как собирается их использовать.

— Что скажешь? — спросил он Бурана.

— Думаю, нам нужно провести разведку, — мрачно сказал белый воин. — И еще мне интересно, что знает обо всем этом Частокол.

— Мне тоже! — подхватил Огнегрив. — Но пока я не собираюсь его спрашивать. Если он как-то связан со Звездоцапом, он все равно не расскажет нам ни слова правды! — Огнегрив сурово посмотрел на Долгохвоста и добавил: — Не вздумай рассказать ему о том, что узнал, слышишь? И вообще, держись от него подальше!

— Я… Обещаю, Огнегрив! — выпалил перепуганный воин.

— Прежде всего, нам нужно выяснить, ради чего Звездоцап, рискуя жизнью, носит еду собакам, — продолжал Буран. — Если хочешь повести патруль к Змеиной Горке, я пойду с тобой, Огнегрив. Огнегрив запрокинул голову и поглядел в небо.

— Сегодня уже поздно, — решил он. — Пока мы туда доберемся, совсем стемнеет. Пойдем завтра на рассвете. Клянусь, я не пожалею жизни, но выясню, что задумал Звездоцап!

Глава XXV

Белохвост и Песчаная Буря перенесли тело Чернобурки в лагерь, но у племени не было времени на выполнение траурного ритуала. Судя по всему, Чернобурка решила пойти поохотиться, пока все спали, поэтому остальные коты не сразу хватились ее. Пока Огнегрив созывал котов на общий сбор, Белохвост вместе с Чернобуркиными детьми, Тростинкой и Угольком, похоронил приемную мать за пределами лагеря.

Когда осиротевшие коты вернулись в лагерь, Огнегрив уже стоял на вершине скалы, дожидаясь, пока все племя соберется на поляне. С высоты он видел, как Белохвост, вне себя от ярости, мечется по лагерю, яростно хлеща себя хвостом по бокам.

— Клянусь, я спущу шкуру с этого Звездоцапа! — шептал он. — Я распорю ему брюхо и размотаю кишки отсюда и до Четырех Деревьев! Он мой, Огнегрив, ты слышишь? Не забудь, он мой!

— Ты не забыл, что должен подчиняться моим приказам? — сухо спросил Огнегрив. — Сейчас мы должны решить, как спастись от своры голодных псов. Со Звездоцапом мы разберемся позже.

Белохвост раздраженно зашипел сквозь стиснутые зубы, но промолчал.

Тем временем племя в скорбном молчании собралось вокруг скалы. Из палатки Синей Звезды выкарабкалась Пепелица и, прихрамывая, присоединилась к остальным.

— Синяя Звезда спит, — пояснила она. — Я думаю, лучше мы все расскажем ей попозже, после того как придумаем, что делать.

Огнегрив кивнул. Не зря Синяя Звезда всегда боялась Звездоцапа! Что-то с ней будет, когда она узнает, как ужасно оправдались ее опасения! Возможно, рассудок ее не выдержит нового удара, и Синяя Звезда окончательно потеряет разум. Огнегрив заставил себя отогнать страхи и обернулся к своему племени.

— Коты Грозового племени! — начал он. — Сегодня утром мы узнали, что на нашей территории, в пещерах возле Змеиной Горки, поселилась свора псов.

Шепот пробежал по толпе, кое-где послышались недоверчивые голоса. Огнегрив понял, что новость просто не укладывается в головах лесных котов, но знал, что самое страшное еще впереди. Он в упор посмотрел на Частокола, но полосатый воин ответил ему бесстрастным взглядом, и Огнегрив так и не понял, насколько он замешан в этой истории с кроликами.

— Звездоцап долгое время прикармливал этих псов, — продолжал он, стараясь говорить спокойно. — Сегодня ночью он наловил кроликов и разбросал их от пещер до самого нашего лагеря. Вы уже знаете, что лежало в самом конце этого кровавого следа. — Он молча кивнул в сторону ограды лагеря, за которой похоронили Чернобурку.

Взмахом хвоста он призвал котов к молчанию, и испуганный вой мгновенно сменился мертвой тишиной. Он увидел, как Златошейка мучительно съежилась и опустила голову, услышав о новых злодеяниях Звездоцапа, и невольно перевел взгляд на двух маленьких оруженосцев.

Рыжинка смотрела на него круглыми от ужаса глазенками, зато Ежевичка опустил голову и прятал глаза, так что Огнегрив не знал, напуган он или втайне восхищается своим отцом, сумевшим придумать столь хитроумный план.

Огнегрив обвел глазами племя и продолжал:

— Мы попытались уничтожить след, но кролики пролежали там всю ночь, так что на земле остался запах. Вы все, от старейшины до самого маленького котенка, должны покинуть лагерь. Если собаки придут на поляну, они должны найти ее пустой.

Недоверчивые вопли утихли, коты начали негромко перешептываться. Наконец Рябинка, самая дряхлая кошка-старейшина, громко проскрипела, обращаясь к Огнегриву:

— Так куда нам идти-то?

— К Нагретым Камням! — ответил Огнегрив. — Как только дойдете до скал, сразу же забирайтесь на самые высокие деревья. Если даже собаки побегут за вами, они решат, что потеряли след, и не станут вас разыскивать!

Видимо, его четкие указания успокоили племя и предотвратили готовую вспыхнуть панику. — Огнегрив молча вознес хвалу Звездному племени за то, что день выдался, хоть и холодный, зато без дождя, так что даже самые слабые старики и котята легко проделают путь до Нагретых Камней. Хорошо еще, что в племени не было ни больных, ни новорожденных!

Королевы продолжали горько оплакивать погибшую Чернобурку. Тростинка с Угольком жались друг к другу и со страхом смотрели перед собой.

— А как же свора? — вдруг громко спросил Частокол. — Что мы будем с ними делать? Огнегрив не сразу нашелся с ответом. Он знал, что было бы безумием атаковать свору в открытом бою. Звездоцап никогда не привел бы псов к лагерю, если бы не понимал этого! «Помоги мне, Звездное племя!» — взмолился он, и вдруг, словно звездные предки услышали его зов, блестящая мысль пронеслась у него в голове.

— Придумал! — прошептал он. — Мы продолжим след! Коты в недоумении уставились на него, и тогда он повторил, уже громче: — Мы продолжим след!

— Что ты хочешь этим сказать? — непонимающе подняла глаза Песчаная Буря.

— Только то, что сказал! Звездоцап хочет, чтобы след привел псов к нашему лагерю. Отлично! Пускай приводит! Но когда псы появятся, мы будем готовы — и заманим их к обрыву!

Неподалеку от Четырех Деревьев, возле дальних рубежей Грозового племени, русло реки с трудом протискивалось между узких, отвесных берегов. Течение там было очень бурным и стремительным, а дно реки усеивали острые скалы. В этом месте нередко тонули коты, а значит, вполне могли утонуть и собаки!

— Нам нужно лишь заманить их туда! — продолжал Огнегрив, и детали плана сами собой начали складываться в его голове. — Значит, нужны самые быстроногие воины. Крутобок, Песчаная Буря, Кисточка, Долгохвост, Дым и я. Этого вполне достаточно. Остальные немедленно собираются возле выхода и покидают лагерь.

Коты рассыпались по лагерю, выполняя приказ глашатая. Поглядев вниз, Огнегрив увидел пробирающихся к нему Уголька и Тростинку.

— Огнегрив, мы тоже хотим участвовать! — сказала Тростинка, умоляюще глядя на него.

— Я беру с собой только воинов, — ласково, но твердо ответил Огнегрив.

— Но Чернобурка была нашей матерью! — взорвался Уголек. — Пожалуйста, Огнегрив. Мы хотим отомстить за нее!
— Возьми их, — сурово сказал подошедший Буран. — Ярость и жажда мести сделают их бесстрашными.

Огнегрив хотел возразить, но белоснежный воин смотрел с такой решимостью, что он устало кивнул.

— Хорошо.

— А как же я? — крикнул Белохвост, и хвост его снова пришел в движение.

— Постарайся понять, Белохвост, — пояснил Огнегрив. — Я не могу лишить племя всех лучших воинов. Кто-то должен остаться и позаботиться об остальных! — Белохвост возмущенно ощетинился и открыл рот, чтобы возразить, но Огнегрив быстро сказал: — Поверь, я доверяю тебе непростое дело. Если мы погибнем, тебе придется сразиться с собаками, а может быть, и с племенем Теней. Подумай, Белохвост, — попросил он. — Я знаю, ты хочешь отомстить Звездоцапу. Но лучше всего мы отомстим ему, если разрушим его планы и сохраним свое племя!

Белохвост долго молчал, ненависть и горечь боролись в его душе.

— Ты подумал о Безликой? — тихо спросил Огнегрив. — Сейчас ты нужен ей больше, чем когда бы то ни было.

Молодой воин вздрогнул, вспомнив об искалеченной кошке, и обернулся на пещеру старейшин. Горностайка и старейшины гуськом семенили к выходу, Безликая, прихрамывая, шла за ними. Единственный глаз ее в немом ужасе смотрел прямо перед собой.

— Да, Огнегрив, — решительно сказал Белохвост. — Я уже иду.

— Спасибо! — крикнул ему вслед Огнегрив. — Я надеюсь на тебя, Белохвост!

Он поглядел на сгрудившихся у выхода котов и вдруг уловил какое-то едва заметное движение. Резко обернувшись, он увидел, как полосатый Частокол протискивается в узкий лаз в стене колючего утесника, а следом за ним лезут Ежевичка с Рыжинкой.

Огнегрив спрыгнул со скалы и бросился к ним, едва успев поймать карабкающихся в лаз малышей.

— Частокол! — рявкнул он. — Что это ты задумал? Полосатый воин резко обернулся. На какой-то миг в глазах его мелькнул испуг, но потом он угрожающе оскалился и нагло заявил:

— Мне кажется, у Нагретых Камней мы не будем в безопасности! Я решил отвести малышей в более спокойное местечко. Это…

— В какое же это? — дрожа от ярости, спросил Огнегрив. — Если ты знаешь безопасное место, почему ты не рассказал о нем своему племени?! А может быть, нет никакого безопасного места, и ты просто решил под шумок отвести детей к их отцу? — Он был так взбешен, что едва удержался, чтобы не кинуться на Частокола и не выцарапать тому глаза. — Разумеется, предводитель племени Теней заранее позаботился о том, чтобы голодная свора не растерзала его деток! — шипел он. — Ты должен отвести ему котят до того, как собаки будут в лагере? Я уверен, вы обо всем сговорились еще на прошлом Совете!

Частокол ничего не ответил, лишь глаза его с каждым словом Огнегрива становились все темнее и мрачнее.

— Ты отвратителен, Частокол! — взорвался Огнегрив. — Ты с самого начала знал, что Звездоцап задумал натравить на нас свору, но ты ни слова никому не сказал! Неужели у тебя не осталось ни капли преданности своему племени?!

— Ничего я не знал! — взвизгнул Частокол, вскидывая голову. — Звездоцап попросил меня привести ему детей, но не объяснил зачем.

Я ничего не знал о своре, Звездным племенем тебе клянусь!

Огнегрив не стал говорить ему, что клятва Звездным племенем не многого стоит в устах предателя. Он повернулся и грозно поглядел на перепуганных оруженосцев.

— Что сказал вам Частокол?

— Н-ничего, Огнегрив! — пролепетала Рыжинка.

— Просто сказал, чтобы мы шли за ним! — подтвердил ее брат. — Сказал, что знает хорошее место, где можно спрятаться.

— И вы послушались? — с презрением спросил Огнегрив. — Он ведь у нас предводитель племени, верно? Или кто-то назначил его вашим наставником и забыл поставить меня в известность? Идите за мной, живо! Повернувшись, он повел малышей на поляну, где собралось уже все племя. К его изумлению, не только оруженосцы, но и Частокол, ни слова не говоря, последовал за ним. «Рано или поздно я с ним за все рассчитаюсь!» — угрюмо подумал Огнегрив. Но сейчас было не время выяснять отношения.

Он остановился и взмахом хвоста подозвал к себе Бурого.

— Бурый! Я поручаю тебе этих двух оруженосцев. Что бы ни случилось, глаз с них не спускай! И смотри, чтобы они близко не подходили к Частоколу!

— Хорошо, Огнегрив, — удивленно ответил Бурый. Наклонившись, он ткнул малышей носом и повел их к выходу.

Огнегрив нашел в толпе Бурана, подошел к нему и сказал, кивнув на Частокола:

— Приглядывай за ним. Я и волоска со своей шкуры не дам за его преданность! После этого он подозвал к себе воинов, которых отобрал для охоты на свору.

— Если вы еще не ели, предлагаю слегка подкрепиться, — распорядился Огнегрив. — Вам потребуется вся ваша сила и ловкость. Мы скоро выходим, но сначала я должен поговорить с Синей Звездой.

Только он хотел отойти к пещере предводительницы, как за спиной его неслышно выросла Пепелица.

— Хочешь, я тоже пойду с вами? — негромко спросила она.

Огнегрив покачал головой.

— Нет. Я хочу, чтобы ты помогла остальным благополучно добраться до Нагретых Камней. Постарайся успокоить их, ладно?

— Ни о чем не беспокойся, Огнегрив, — заверила его целительница. — Я на всякий случай взяла с собой необходимые средства.

— Отлично! — похвалил Огнегрив. — Скажи Царапке, пусть во всем тебе помогает. Как только Синяя Звезда выйдет к вам, можете выступать.

Он подбежал к пещере и заглянул внутрь. Предводительница уже проснулась и спокойно вылизывала шерсть.

— Это ты, Огнегрив? В чем дело? Огнегрив вошел внутрь и склонил голову.

— Синяя Звезда, сегодня утром мы, наконец, узнали, что за лихо пришло в наш лес. Теперь мы знаем, что такое «свора».

Синяя Звезда резко выпрямилась и твердо посмотрела ему в глаза. Глядя в ее лицо, постепенно цепенеющее от ужаса, Огнегрив рассказал предводительнице о своих утренних находках, стараясь не думать о том, что это известие может окончательно помрачить ее рассудок.

— Значит, Чернобурка уже мертва, — прошептала Синяя Звезда, когда Огнегрив закончил свой рассказ. — И очень скоро все племя последует вслед за ней. Звездные предки послали Звездоцапа на погибель Грозовому племени. Они не помогут нам!

— Вряд ли, Синяя Звезда. Но мы не собираемся сдаваться! — отозвался Огнегрив, стараясь подавить подступающую панику. — Ты должна отвести племя к Нагретым Камням.

— И что это даст, дурачок? — сверкнула глазами Синяя Звезда. — Не можем же мы жить у Нагретых Камней! Да если бы и смогли, свора все равно найдет и растерзает нас.

— Если все пройдет так, как я задумал, вам не долго придется отсиживаться там, — заверил Огнегрив и рассказал Синей Звезде о своем плане заманить собак на край утеса.

Синяя Звезда слушала рассеянно, казалось, она снова смотрит куда-то, куда не достигает кошачий взгляд.
— Ты хочешь, чтобы я спасалась у Нагретых Камней, как беспомощная старейшина? — вдруг спросила она.

Огнегрив слегка опешил. Отдавать распоряжения предводительнице — это совсем не то, что приказывать Белохвосту!

— Не как старейшина, а как предводительница, — нашелся он. — Без тебя племя может впасть в панику. Ты нужна, чтобы сплотить их воедино, Синяя Звезда. Кроме того, не забывай, у тебя осталась последняя жизнь. Если ты потеряешь ее, что будет с племенем?

Синяя Звезда задумалась.

— Хорошо, — сказала она, наконец.

— Тогда пора идти.

Синяя Звезда кивнула и первой вышла из пещеры. Все племя, кроме тех, кого Огнегрив взял под свое начало, уже ждало ее возле выхода. Когда Синяя Звезда присоединилась к своему племени, Огнегрив подбежал к Бурану.

— Присматривай за ней, — шепнул он. — Не спускай с нее глаз.

— Можешь на меня положиться, — склонил белоснежную голову Буран, и по печальному взгляду, который он бросил на предводительницу, было видно, что он прекрасно понимает, в каком состоянии находится ее рассудок. Он подошел к Синей Звезде, и процессия молча потянулась прочь из лагеря.

Огнегрив долго смотрел им вслед. Рядом со старым, но могучим и бодрым Бураном Синяя Звезда казалась особенно слабой и жалкой. И все же он не сомневался, что присутствие предводительницы вселит уверенность в сердца котов, а главное, успокоит старейшин.

Когда последний кот очутился на склоне холма, Огнегрив повернулся к оставшимся воинам, ожидавшим его в зарослях крапивы. Крутобок и Песчаная Буря первыми встретили его взгляд, и он увидел, как страх и решимость борются в их лихорадочно горящих глазах. Он невольно вспомнил, что совсем недавно племя вот так же покидало лагерь, охваченный пламенем… Трое котов тогда так и не вернулись обратно. Он отбросил эту мысль, не желая поддаваться панике. Он должен быть сильным — ради своего племени. Приблизившись к воинам, Огнегрив сказал:

— Готовы? Тогда — вперед!